Сразу же после вынесения приговора депутат Госдумы ВИКТОР ЧЕРЕПКОВ ответил на вопросы корреспондента Ъ ЛЕОНИДА Ъ-БЕРРЕСА.
— Виктор Иванович, как вы оцениваете судебное решение?
— Другого исхода я и не ждал. Приморское правосудие всегда отличалось политизированностью. Оправдать Ипатова, Бондаренко, Дудина и других милиционеров невозможно, так как это стало бы приговором для судьи. Осудить же по всей строгости закона тоже нельзя — краевая администрация сделала бы все, чтобы такой судья стал изгоем. Поэтому нашли компромиссное решение: признали виновными, но не посадили.
Я обязательно обращусь в Генпрокуратуру с просьбой возбудить уголовное дело по факту вынесения заведомо неправосудного приговора. Кроме того, я намерен в кассационном порядке оспорить это решение.
— Вы располагаете доказательствами того, что приморские власти оказывали давление на суд?
— Сотрудники ФСБ в свое время изъяли в одном из департаментов краевой администрации документы, направленные на мою дискредитацию. В этих бумагах безо всяких обиняков говорилось, что дело надо затягивать, а обвиняемых представлять как борцов с коррупцией, пострадавших за правду. Вся их PR-конструкция строилась на этом. Судебная же волокита была связана с декабрьскими выборами в Госдуму, на которых я победил. Понятно, что заказчикам нежелательно было выносить обвинительный приговор до выборов.
— Против вашего сына Владимира тоже было сфабриковано уголовное дело. Его обвинили в краже компьютера, потом полностью оправдали. Тем не менее Черепков-младший почти три года провел в СИЗО. За это кого-нибудь наказали?
— Дело против Владимира прекратили за отсутствием состава преступления. Когда он вышел, я его не узнал: был здоровый молодой парень, а стал совсем больным. Поначалу Генпрокуратура возбудила уголовное дело по факту фальсификации. Расследование поручили прокуратуре Владивостока, где оно и было успешно закрыто. Фальсификаторов не нашли. Но в начале 1999 года тогдашний генпрокурор Скуратов отменил это решение и поручил разобраться сотрудникам Дальневосточной транспортной прокуратуры. Они до сих пор работают.