В Москве аншлаговым концертом в СК "Олимпийский" свое десятилетие отметила группа "Любэ".
Отличие от шумных рок-концертов, которые обычно приходится посещать в "Олимпийском", было довольно сильным. Перед сценой построили сидячий партер, который в свое время чуть не погубил первый "Максидром" и перед которым однажды отказывалась петь Патрисия Каас. Но в этот раз зрители были только рады возможности спокойно посидеть вблизи сцены и с комфортом послушать любимые песни. Поклонники "Любэ" заполнили "Олимпийский" до отказа, и даже организаторы признавались, что не ожидали подобного успеха.
"Любэ" начали свой концерт с одной из самых ранних вещей — выдержанной в "люберецкой" эстетике песни "Дуся-агрегат". На саксофонах в ней подыгрывали Сергей Мазаев и Игорь Бутман, символизируя таким образом музыкальную значимость юбиляров. Неизвестно с кем эти джазмены играть не любят. Солист Николай Расторгуев был одет в кирзовые сапоги, галифе и модный голубовато-серый свитер и символизировал взросление коллектива.
Программа, как и было обещано, была построена по принципу "greatest hits". Благо что в творчестве "Любэ" таковых более чем достаточно. Публика, впрочем, попыталась давать собственные рекомендации по поводу репертуара. Расторгуеву пришлось дать краткую справку примерно следующего содержания: "Все знают, что у нас есть всего две песни — 'Атас!' и 'Комбат'. Мы их сейчас споем два раза, и все свободны". Публика юмор оценила.
Многим зрителям было не до шуток. На песнях военной тематики, которые у "Любэ" на удивление удачны, можно было видеть в зале молодых военных — вставших со своих мест, окаменело смотрящих на сцену. После "Не валяй дурака, Америка" веселая подвыпившая молодежь долго кричала "Америка — говно!" и находила у окружающих полное понимание.
Юбиляров активно поздравляли. Актеры из сериала "Убойная сила" вышли на сцену после специально для них написанной песни "Прорвемся" и спели довольно бледный "Ментовский блюз". Начальник по воспитательной работе в исправительно-трудовых заведениях дал грамоту и вручил орден. Никита Михалков сказал, что зашел просто музыку послушать, но раз уж получилось на сцену выйти, то он счастлив, что у России есть "Любэ". Вышедший вместе с ним Иосиф Кобзон добавил, что особенно приятно то, что "Любэ" есть у Москвы. Последним поздравляющим оказался губернатор Московской области Громов, который отметил, что группа "Любэ" очень хороша.
Сами музыканты общий пафос не разделяли. Расторгуев совсем не смотрелся народным артистом РСФСР (каковым он является). Прихлебывал из кружки, иногда подыгрывал себе на гитаре и время от времени на весь зал сообщал о проблемах со вставленным в ухо монитором. Более того, при составлении плей-листа "Любэ" позволили себе неоднозначный юмор. Например, ближе к концу исполнили песню "Старый барин". В ней поется о том, что старый барин был мил, хорош, пригож, любил присесть и выпить с мужиками, а зато "у нового-то морда — во!". В хрестоматийной песне "Самоволочка" прозвучало: "Кто за Сталина, за Путина — я за всех российских баб". Раньше там значился Ельцин.
Таких, как эта группа, больше не наблюдается. С одной стороны, на опасном поле патриотической, народной и военной тематики солист Расторгуев, композитор Матвиенко и поэт Шаганов умудряются не вызывать даже намека на раздражение. Наоборот — комплименты и поздравления звучат от людей, которые любого рода самодеятельность (а "Любэ" — коллектив вполне самостоятельный и с официальными структурами особо не соотносящийся) предпочитают не замечать. И еще, у "Любэ" есть важнейшее качество, от отсутствия которого страдает почти вся пресловутая российская эстрада. Называется оно — самоирония.
ЮРИЙ Ъ-ЯРОЦКИЙ