Letter From Chechnya
Письмо из Чечни
By DANIEL WILLIAMS
ДЭНИЭЛ УИЛЬЯМС
Калиновская, Россия. Журналистам показывали последнюю российскую разработку в области военной технологии — портативный радар, способный засекать движение автомобиля в радиусе трех миль или перемещения человека в радиусе мили. Это устройство раннего предупреждения, идеальное для защиты российских войск от подкрадывающихся партизан.
Устройство не работает. Для функционирования его плоская прямоугольная антенна должна подсоединяться к батарее или генератору, которых не оказалось под рукой. Мероприятие превратилось в театрализованное шоу для телевизионщиков, посетивших Чечню.
В последнее время российские власти в ответ на жалобы журналистов, сетующих, что правительство почти полностью лишило их доступа в охваченный войной сепаратистский регион, регулярно организуют поездки журналистов в Чечню. Все поездки жестко контролируются. Репортеры проводят долгие часы в страшной глуши в томительном ожидании или бесцельно слоняются по сельским дорогам. На беседы, особенно с мирными чеченскими жителями, отводится минимум времени. Например, на прошлой неделе во время поездки под взорами эскорта на шесть часов репортерской работы пришлось пять долгих дней.
Подобные поездки — пропагандистские мероприятия, которые позволяют журналистам познакомиться с официальной правительственной версией происходящего, доводимой с помощью дозируемых интервью или инсценировок. Такой инсценировкой стала поездка на прошлой неделе в Калиновскую — деревню, расположенную на севере Чечни, вдали от мест, где идут бои.
Репортеров встретили церемонией награждения солдат медалями, завершившейся маршем с военным оркестром. Девять солдат охотно вызвались побеседовать с журналистами и сделали одинаковые заявления, выражавшие правительственную точку зрения: "Это не война, а антитеррористическая операция". Солдаты говорили о том, что другие страны делают все для того, чтобы защититься. Почему этого не может делать Россия? Чеченцы истосковались по порядку и приветствуют российское вторжение, считают выступавшие. Британским журналистам сказали, что ситуация в Чечне такая же, как в Северной Ирландии; американцы выслушали лекции о гражданской войне в США.
Некоторые эпизоды были, похоже, предназначены лишь для съемок. Войска производили стрельбы по мишеням, расположившись в чистом поле. Одна граната, выпущенная из гранатомета, попала в цель. Другая несколько секунд летела параллельно земле, а потом устремилась вертикально в небо. В замешательстве русские предложили журналистам пострелять из любого оружия. Большинство отказалось, бормоча что-то о том, что глупо заниматься стрельбой на стрельбище, когда в нескольких милях отсюда идут настоящие боевые действия.
Однако, несмотря на жесткие ограничения, во время подобных поездок бывают просветления. В одном из мест, предназначенных для посещения, русские ремонтируют старые казармы и строят новые для размещения одного из трех полков общей численностью 25 000 человек, которые будут постоянно расквартированы в Чечне. Это строительство — одно из немногих, ведущихся в настоящее время в Чечне, и, несомненно, является крупнейшим. Для сравнения: в Грозном, столице, разрушенной российскими бомбардировками, сейчас восстанавливается лишь один объект — железнодорожный вокзал.
Посещение Грозного было припасено на предпоследний день нашей поездки в качестве особого аттракциона. Когда поездка планировалась, Грозный стоял в списке первым. Но узнав, что после Грозного их повезут в города и районы, расположенные вдали от боевых действий, репортеры отказались от поездки...
При каждом посещении Грозного захватывает дух: вид разрушенных зданий и рядов опустошенных домов без крыш вызывает шок. Наше посещение, однако, было намеренно ограничено во времени. Официальный гид, полковник Александр Веклич, сопровождал репортеров, повторяя одну из трех фраз: "Мы пробудем здесь пять минут", "Друзья, пойдемте" и "Все это — сплошная ложь".
Веклич долго был официальным стражем ворот в Чечню, выдворяя одних нежелательных репортеров из туристических автобусов и разглагольствуя перед другими — теми, кто пытался въехать в Чечню без официального разрешения. Он умеет позитивно истолковывать военные действия: однажды он заявил репортерам, ставшим очевидцами артиллерийского обстрела маршрута, по которому отходили заложники, что взрывы производятся для рытья новых окопов.
Однако ему не удается контролировать чеченцев, которые сводят на нет пропагандистскую ценность этих поездок. Ожесточенные бомбардировками, убийствами и потерей крова, они выплескивают свои жалобы и критикуют русских, говоря с репортерами прямо и откровенно. Раздраженные российские официальные лица иногда резко вмешиваются в подобные интервью, втолковывая чеченцам, как им на самом деле хорошо живется. Если убеждения не помогают, у Веклича уже есть наготове объяснения. Недавно, когда беженки жаловались на скудный рацион питания, установленный русскими, он заявил репортеру: "Они остаются здесь для того, чтобы получать бесплатное питание. Если мы его прекратим, они вернутся по домам".
Перевел АЛЕКСЕЙ Ъ-МАЛАХОВСКИЙ