Господин Норио Охга — председатель совета директоров знаменитой японской фирмы — дал концерт с первым оркестром Петербургской филармонии. Репетицию титулованного японского гражданина почтил своим присутствием премьер-министр Мори, находившийся в Петербурге с официальным визитом.
На концерт пришла наивная абонементная публика, которой хотелось послушать Дворжака. Надо отдать должное бескорыстию Петербургской филармонии: все, что г-н Охга проделывал на ее прославленной сцене, он себе позволил не за собственные деньги, а на казенный счет. Говорят, два года назад имело место дружеское соглашение об этом выступлении с главой филармонии Юрием Темиркановым. И вот наконец бенефис семидесятилетнего миллиардера состоялся в рамках абонементного цикла "Дебюты дирижеров".
Темирканов свой оркестр в тот день, увы, не слышал. А вот его коллега Владимир Спиваков, которому предстояло следующим вечером выступать на той же сцене с Российским национальным оркестром, высидел всю программу и очевидно страдал. Рука маэстро, опиравшаяся на бортик ложи, пребывала в постоянном беспокойстве. Переведя жесты в слова, можно бы было разобрать нечто вроде "ну давай уже, давай".
Дело в том, что г-н Охга, как и многие непрофессиональные дирижеры, пристрастен к медленным или очень медленным темпам. И не так, как, например, тот же Юрий Темирканов — дирижер столь пронзительно нервный, что любое замедление у него лишь усиливает блаженное напряжение аудитории. Господин Охга любит неторопливость за то, что ему так удобнее. За пультом он держится более чем спокойно, пластикой напоминает куклу-марионетку. В результате игра под руководством Норио Охга похожа на звучание магнитофона с севшими батарейками.
На этой почве в ходе концерта возник даже небольшой русско-японский конфликт. Сергей Словачевский, солировавший в виолончельном концерте Дворжака, ни за что не хотел подчиниться воле гастролера и в какой-то момент принялся играть отдельно от деликатных пассов его палочки. Заодно он и дирижировал: за занятостью рук — непокорной кудрявой головой. Оркестр оказался перед выбором, но быстро сориентировался и поддержал соотечественника. Пожилому дирижеру ничего не оставалось, как поспевать за ними.
В дворжаковских увертюре "Карнавал" и симфонии "Из Нового света" — пьесах без солиста — все разрешилось еще проще. Оркестранты на заморского гостя почти не смотрели и играли как могли ровно (чтобы не расходиться), а о большем — красках, балансе, штрихах — и не мечтали.
На приеме в честь концерта г-н Охга сказал, что играть с петербургским оркестром ему очень понравилось и он хотел бы еще. Что дирижирование считает своей первой профессией, а руководство Sony — второй. На вопрос, читает ли он критику, ответил, что читает, но суждениям малокомпетентных писак не доверяет, и рассердился.
Первой профессией Норио Охга действительно была музыка: когда-то он учился в Германии и собирался сделать карьеру оперного певца. Но затем оставил вокал ради бизнеса. Карьера состоялась, да так, что позволила г-ну Охга вернуться к музыке. Десять лет назад на собственное шестидесятилетие он впервые подарил себе выступление с симфоническим оркестром. И с тех пор делает себе такие подарки регулярно, а также записывает компакт-диски. Ибо не чужой в мире аудиозаписи.
То, что с прославленным оркестром развлекся дилетант и что его даже не попросили оплатить услуги, обидно и немного стыдно. Но прецедент хорош как анекдот. Филармонические шутники уже пустили слух, что в следующем сезоне приедет Шварценеггер дирижировать "Героическую".
КИРА Ъ-ВЕРНИКОВА