1 мая крупные митинги провели в Москве коммунисты и профсоюзы. Их политические цели не заинтересовали даже самих митингующих.
Равнение на мэрию
Демонстрация профсоюзов и "Молодежного Отечества" продемонстрировала верность ее организаторов мэрии Москвы и лично товарищу Лужкову. Манифестацию провели в советских традициях. Собрали народ с московских предприятий (организаторы утверждают, что совершенно добровольно). Внушительная колонна — тысяч пятнадцать — прошла от Белорусского вокзала к зданию мэрии.
Природа была против митинга. Сильный ветер рвал плакаты из рук демонстрантов, и они держали их как можно ниже. Плакаты флегматично констатировали: "Мир, труд, май". А некоторые советовали: "Столичным ценам — столичную зарплату" и "Вернуть профсоюзам социальные фонды". Из-за ветра демонстранты прошли Тверскую непривычно быстро — всего за 45 минут. На пути стоял автобус и бодрил шествие:
"Привет труженикам оборонных предприятий!"
"Ура!"-- отвечало продрогшее шествие.
Пару раз автобус ошибся и крикнул "Привет!" не тем профессиям, какие шли мимо. Ответом было гробовое молчание.
На трибуне мэрии шествие встречали мэр Юрий Лужков, вице-мэр Валерий Шанцев, лидер ФНПР России Михаил Шмаков и другие официальные лица. У памятника Долгорукому большинство демонстрантов сразу стали распивать, не обращая внимания на ораторов. Трибунам внимал лишь окружающий их тонкий слой активистов "Отечества" и профсоюзов. Михаил Шмаков объяснил задачи текущего момента: не допустить принятия правительственного варианта Трудового кодекса, не допустить введения единого социального налога. Юрий Лужков в течение нескольких минут объяснил собравшимся необходимость снизить налоги и поднять зарплату.
Быстренько зачитали резолюцию митинга и включили песню "Дорогая моя столица". Под эту фонограмму запели Лужков и Шанцев. Фальшивили страшно, ритм тоже не держали. Окружение трибун старательно подпевало. Немногие выпивающие попытались подвывать, но большинство людей с пластиковыми стаканчиками в руках замерли и удивленно прослушали хит мэра.
Красное колесо
Коммунисты собирались в 9.30 на Калужской площади. Громкоговоритель на грузовике иронично горланил "Эх, хорошо в стране Советской жить!". Массовик-затейник по-рыночному зазывал: "Товарищи! Не забывайте наполнять урну материальной помощью — для 'Народного радио'!"
Двойник Ленина, высокий и крупный мужчина в кепке и дорогом сером пальто, деловито прилаживал к лацкану красный бант. Потом достал из полиэтиленовой сумки плакат "Ленин жил, Ленин жив, Ленин будет жить!". И встал в ряды борцов.
У продавцов коммунистических газет товар плохо шел, хотя стоил лишь рубль. Зато демонстранты бойко расхватывали по 10 рублей маленькие красные флажки, которые продавала аполитичная женщина лет 35. К коммунистическим колоннам пристроились промерзшие курды-студенты, обучающиеся в Москве. Они развернули огромный портрет заключенного Оджалана, транспаранты "Свободу Оджалану!" и "Да здравствует 1 Мая!".
А в основном над колонной мелькали традиционные плакаты: "Землю — крестьянам, а паразитам — ничего!", "Смерть буржуям!" и "Путин, народ ждет, когда ты разгонишь олигархов". У французского посольства сильный порыв ветра оторвал алое полотнище от древка в руках щуплого старика в сером пиджаке. Кумач полетел в лица идущих следом. Старик не заметил потери и еще долго гордо нес лыжную палку.
На Манежной площади шествие разделилось. Мейнстрим — Зюганов, Анпилов и прочие — направились к памятнику Жукову. А полтора десятка радикальных левых — члены Москомсоюза и ВКПб (возглавляемой Ниной Андреевой) пошли на Театральную площадь к памятнику Карлу Марксу. Там они немного погуляли у головы мыслителя, но речей произносить не стали.
На трибуне около Исторического музея Виктор Анпилов и Геннадий Зюганов вяло поругали Путина и правительство. Задорно выступила лишь студентка Строительного института Олеся Бакушева: "Студенчество ориентируется на свет таких звезд, как Александр Ульянов, Че Гевара и Фидель Кастро!"
А ветер методично сдувал ряды манифестантов в метро.
НАТАЛЬЯ Ъ-ГРИДНЕВА, СЕРГЕЙ Ъ-КАШИН, ОЛЬГА Ъ-ТАТАРЧЕНКО