Сегодня в Штутгарте состоится вручение балетного приза Benois de la Danse. Накануне церемонии АЛЕКСАНДР Ъ-КОЛЕСНИКОВ встретился с председателем жюри, президентом Международного союза деятелей хореографии ЮРИЕМ ГРИГОРОВИЧЕМ.
— Чем Benois de la Danse отличается от других балетных конкурсов?
— Время показало, что конкурс задуман в высшей степени оригинально, так никто в мире до нас не делал. Члены жюри — авторитетные мастера балета из разных стран — независимо друг от друга выдвигают за конкретные работы кандидатуры лучшего хореографа, балерины и танцовщика сезона, иногда композитора и сценографа. На этой основе возникает лист номинантов — довольно точный срез балетной реальности. Затем, опять-таки заочно, не зная, кто кого выдвинул, жюри начинает знакомиться с работами номинантов. И вот наступает день икс, когда все мы съезжаемся в какой-нибудь город и члены жюри выбирают призеров тайным голосованием. В этом году в списке 21 человек. Уже ясно, что самая острая интрига развернется в балеринской номинации, там очень сильные артистки, в том числе прима английского Королевского балета Алессандра Ферри, наша Нина Капцова из Большого (за дебют в "Щелкунчике" Григоровича.— Ъ). А возглавляет лист Алисия Алонсо (кубинской балерине перевалило за 75.— Ъ). Да, собственно, и мужчины неслабые. Их семеро, но в России известен только Юрий Клевцов (выдвинут за исполнение в Кремлевском балете партии Ромео в постановке Григоровича.— Ъ). Из хореографов номинированы Начо Дуато, Роберт Хилл, Джеймс Куделка и Пауль Лайтфут.
— А кто судьи?
— Все первые имена мирового балета, к чьему мнению и слову прислушиваются. У нас были Галина Уланова, Рудольф Нуриев, Карла Фраччи, Иветт Шовире. Имена говорят сами за себя. Формирует жюри дирекция, стараясь охватить балетные эпицентры. В жюри Benois работала, по-моему, вся Парижская опера. А также Великобритания, Германия, США, Италия. Разумеется, Россия — Софья Головкина, Ирина Колпакова, Андрей Петров, сейчас приглашена Людмила Семеняка. Переговоры ведутся со многими людьми, кому-то не удается приехать по занятости, тогда их передвигают на следующий год. Рано или поздно все они оказываются в круге внимания Benois.
— Как жюри делает выбор между различными школами, между классикой и модерном?
— Никогда не выбираем между школами, ищем лучшего внутри их. Незаурядность видна в любой танцевальной системе.
— Обычно русским артистам приз обеспечен, несмотря на международный состав жюри и тайное голосование.
— Мне никогда и нигде не приходилось краснеть за профессиональную форму московских или питерских солистов. Да, почти все лауреаты Benois танцевали у меня или мои сочинения. Но не припомню случая, чтобы мое имя повредило чьей-то профессиональной карьере,— чаще помогало. Это только в репортерских умах складываются схемы "свой-чужой". Профессионалы, как правило, независимы в своих суждениях и поступках и не оглядываются на подобные слухи.
— Почему в этом году вы выбрали Штутгарт?
— А почему нет? Прелестный город, настоящая балетная столица. Кто здесь только не работал, начиная с Новерра в XVIII веке и заканчивая Джоном Ноймайером, Иржи Килианом — оба лауреаты Benois de la Danse, можно сказать, его любимчики. В Штутгарте отличная балетная труппа и очень сильный административный аппарат "Штаатстеатра". Нашелся и конкретный банк, ведущий расчеты по акции.
— А почему вообще Benois колесит по миру?
— Это принцип. Когда стало невозможным проводить Benois в Большом, дирекция начала осваивать европейские города.
— Чем вы заняты помимо Benois de la Danse?
— Только что состоялась премьера моего "Спартака" в Краснодарском театре классического балета, уже шестая с 1996 года моя постановка в этой динамичной молодой труппе. Сегодня и "Спартака" они смогли осилить. Сразу после Benois отбываю с ними на гастроли в Испанию, а летом в Израиль. Вскоре предстоит работа на балетном конкурсе в Австрии. Моя "Ромео и Джульетта" в Кремлевском балете примет участие в Каннском фестивале. Впереди постановка "Раймонды" в Праге и, не исключено, "Ивана Грозного" в Кремлевском балете.