По страшному секрету от прессы театральное агентство "Арт-партнер ХХI" показало премьеру своей новой продукции, спектакля "Искушение" по пьесе итальянского драматурга Альдо Николаи.
Театральных антреприз сегодня куры не клюют. Есть ветераны независимого движения — вроде театра Трушкина или "Русской антрепризы" Михаила Козакова. Они имеют определенную репутацию, солидное пресс-досье, своего зрителя и даже свою театральную философию. Но большинство теперь составляют однодневки с труднозапоминаемыми названиями. И если они тоже вслед за арт-партнерами номер 21 решат избавиться от внимания театральной прессы, большинство рецензентов, кажется, вздохнет с облегчением. Писать заметки о наших антрепризах — как гаммы играть в музыкальной школе. Меня, например, давно уже подмывает сочинить какую-то универсальную рецензию на антрепризный спектакль, чтобы потом только нужные фамилии вставлять. Очень удобно бы получилось. Иногда, кстати, и фамилии можно не менять. Вот, к примеру, занятая в главной роли "Искушения" Любовь Полищук последние годы только в антрепризах и играет. Причем играет совершенно одинаково — такую вот слегка вышедшую в тираж женщину-вамп, даром что костюмы успевает менять от одной пьесы к другой.
В пьесах-то вся и загвоздка. Как на беду, сюжеты у них все-таки разные, хотя обычно кажется, что раз двадцать уже именно эту историю и смотрел. В "Искушении", например, речь идет о взбалмошной дамочке, которая, взявшись подвести на "тачке" молодого мужчину, машину которого до этого превратила в груду железа, устроила еще одну аварию, потом уговорила своего переломанного пассажира взять на себя вину за жертвы автокатастрофы, потом вызволила его последовательно из тюрьмы и из сумасшедшего дома, потом сделала своим любовником и, в конце концов, стала подбивать убить опостылевшего законного мужа. Что было ее стратегической ошибкой. Потому что мужчины очень быстро нашли общий язык, подружились и в итоге укокошили свою чересчур активную, но вздорную жену-любовницу. Все это сделано добродушно так, незатейливо и бодро.
Альдо Николаи, кстати, драматург хоть и коммерческий, но не такой уж примитивный. Но что там от него осталось в переводе Тамары Скуй и что осталось от ее перевода на пути к сцене, судить трудно. Антрепризные пирожки обычно пекутся в столь экстремальных, стрессовых условиях, что актеры к премьере просто не успевают опомниться, расслабиться, войти в нормальный рабочий ритм. Вот и в "Искушении" Любовь Полищук вместе с Сергеем Безруковым (любовник) и Борисом Щербаковым (муж) ведут себя на сцене так, как будто за ними с минуты на минуту должны придти. Они играют, как умелые наперсточники — оп-ля, трах-тибедух, шмыг-скок,— и очередного эпизода как не было, все шито-крыто. Сценическое оформление также приспособлено к экстремальным условиям работы. Три ширмы, две мелодии, пять тряпок, минимум реквизита. Если что — можно все быстренько свернуть и раствориться в толпе. Но в данном случае опасности пока никакой нет, милиции не видно, клиенты — мужчины при галстуках и дамы в том-клаймовских костюмчиках, как будто не театр, а юбилей банка средней руки,— по-детски доверчивы, даже подбадривают лихих мошенников и радостно аплодируют.
"Мы прессу пока не звали",— строго остановили меня на входе администраторы проекта. Странная секретность: обычно антрепризы трубят о своих премьерах и зазывают журналистов всеми правдами и неправдами. А спектакли прячут от критиков обычно те театры, которые дорожат репутацией и надеются, что авось к пятому-десятому представлению новый сценический опус станет не совсем постыдным. Трогательно, что "арт-партнеры" всерьез верят, что и их продукт до чего-то стоящего "дозреет". Видимо, наступает новый период, и теперь антрепризы будут завоевывать все большую и большую независимость, начиная жить отдельно не только от театрального искусства, но и от так называемого общественного мнения.
РОМАН Ъ-ДОЛЖАНСКИЙ