— Насколько верны слухи о том, что в структуре нового правительства не будет отдельной структуры, ведающей кинематографом? А те функции, которые сейчас исполняет Госкино, будут преданы вашему ведомству?
— Решения такого рода не принимаются в стенах Министерства культуры или Госкино. Они не принимаются даже на уровне заместителя председателя правительства. Речь идет о формировании новой структуры правительства, которая обсуждается на разных уровнях и в разных ведомствах.
— Какие плюсы и минусы лично вы видите в том, чтобы это слияние произошло?
— Мне хватает той управленческой сферы, которой я занимаюсь сейчас. Лично я ни в чем не заинтересован. И мне кажется, что я не давал никаких оснований для того, чтобы начали обрабатывать общественное мнение в сторону того, что кинематограф умрет, если не будет специального ведомства, которое будет его курировать. Российский кинематограф переживал разные периоды жизни, и в худшие для российского кинематографа 90-е годы Госкино как раз существовало. Просто есть здравый смысл и единое законотворчество. Вдумайтесь, ни в одной стране мира, кроме Индии, нет специального ведомства, которое занимается кинематографом. А американское, итальянское или французское кино от этого не умерли. Я уверен, что для искусства вообще законодательная база должна быть едина. Поэтому сейчас Министерство культуры начинает работать над сводом законов о культуре вместе с профильным комитетом Государственной думы.
- А вы разговаривали по поводу возможного слияния с министром кинематографии Голутвой?
— Нет предмета для разговора. Мы чиновники приблизительно одинакового уровня. Что я ему должен сказать? Что я буду бороться против соединения Кинокомитета и Министерства культуры? Или наоборот? Я вообще не собираюсь бороться ни за то, ни за другое. Я просто излагаю некие аргументы, и не более того. Но принимает решение политическое руководство.
— На этой неделе вы встречались с Владимиром Путиным. Говорили ли вы с ним о подобного рода изменениях в структуре правительства? И если да, то как он к этой идее отнесся?
— Это к Путину вопрос. Я ничего не могу сказать. Мы обсуждали вопросы, связанные с государственной политикой в области культуры. И не более того.