Корреспондент "Коммерсанта" МУСА Ъ-МУРАДОВ побывал в лагере беженцев "Спутник", расположенном в станице Слепцовская.
Палатка #1, блок 10. Это адрес. Здесь живут семь семей — 42 человека. Из них 27 детей. А палатка рассчитана на 20 человек...
Скученность — это еще полбеды. Один из жильцов, 14-летний Беслан Ицараев из Ачхой-Мартана, тяжело ранен четыре месяца назад. Он нуждается в срочной операции. Но у родителей мальчика нет никаких средств, чтобы оплатить лечение. Его с трудом терпят многочисленные соседи по палатке: осколок, пробив брюшную полость, разорвал прямую кишку мальчику, и справлять естественную нужду Беслан может только через брюшную полость в полиэтиленовый мешочек...
В этой же палатке есть еще один раненый — Денилбек Охаев. В конце декабря прошлого года в селении Танги-Чу осколком от танкового снаряда ему оторвало руку.
— Черт бы со мной,— машет здоровой рукой Денилбек,— как-нибудь пережил бы! А вот что делать с ними?
Он показывает на группу детей в углу палатки:
— Шестеро их у меня...
С детьми в палатках особая проблема. Каждый второй ребенок простужен. На полуторатысячное население лагеря — единственный медпункт, где работают один врач и одна медсестра. Тоже из числа беженцев. Все, что в их силах,— это дать совет и в придачу таблетку от простуды.
По свидетельству врачей, лекарств катастрофически не хватает. Другая проблема — оформление документов в медицинских учреждениях Ингушетии. Когда Охаев попытался во ВТЭКе Ингушетии оформить инвалидность, ему сказали: "Только по месту жительства". То есть в Чечне. А в Чечне какой ВТЭК? Там ситуация еще такая, что можно и вторую руку потерять.
В лагере много туберкулезников. И больные, и здоровые живут вместе. В семье Темирбулатовых из 14 человек болеют двое. У самого старшего, 87-летнего Исмаила, тяжелая форма туберкулеза, а у его полуторагодовалого внука Ахмеда кишечная инфекция.
Встреча с беженцами из палаточного лагеря оставила у меня тягостное впечатление. Люди в отчаянии. Они не представляют, как будут жить дальше. Скоро, видимо, их попросят из палаток, а возвращаться им некуда: у многих от квартир и домов в Грозном ничего не осталось.