РОССИЙСКИЕ ВЛАСТИ, ПОСТАВИВ ВО ГЛАВЕ ГОСНАЛОГСЛУЖБЫ БОРИСА ФЕДОРОВА, ДЕМОНСТРИРУЮТ РЕШИМОСТЬ ПОЙТИ НА БЕСПРЕЦЕДЕНТНЫЕ МЕРЫ, ЧТОБЫ ПОВЫСИТЬ СОБИРАЕМОСТЬ НАЛОГОВ. ОНИ РАССУЖДАЮТ ТАК: СПЕРВА СОБЕРЕМ, ЧТО СМОЖЕМ, А ПОТОМ УЖЕ БУДЕМ РЕФОРМИРОВАТЬ НАЛОГОВУЮ СИСТЕМУ. ЭТА ЛОГИКА ЗАВЕДЕТ ИХ В ТУПИК: ИСТОРИЯ ЕВРОПЕЙСКОЙ ЦИВИЛИЗАЦИИ СВИДЕТЕЛЬСТВУЕТ О ТОМ, ЧТО ГОСУДАРСТВО НЕ МОЖЕТ СОБРАТЬ НАЛОГОВ БОЛЬШЕ, ЧЕМ ЕГО ПОДДАННЫЕ ГОТОВЫ ЕМУ ЗАПЛАТИТЬ.
Эдмунд Бурк, английский философ XVIII века говорил: "Только когда речь идет о налогах, можно понять, не подвергается ли опасности твоя личная свобода". Европейцы всегда защищали свою свободу — заставить их платить налоги против воли не смог никто.
Королевское безвластие
Европейские королевства, образовавшиеся после распада Римской империи, были весьма необычными государствами. Их жители связывали свою свободу исключительно с неуплатой налогов. Как было сказано в одной из средневековых хроник, "свободным может считаться только тот человек, чье имя не значится в списках налогоплательщиков". Позиция логичная. Римский император взимал налоги с провинций империи по праву сильного — мечами своих легионов.
Франкские короли не могли вести себя подобно римскому императору — они не имели оккупационных легионов. Те, кого короли посылали собирать земельный налог, находили скорую мученическую смерть. Во Фредегарской хронике VII века описан очень трогательный способ, с помощью которого франкская королева избавилась от своего врага: "И чтобы Бертольд погиб как можно быстрее, было решено отправить его по городам и областям королевства собирать налоги".
Короли вынуждены были официально признать свободу своих подданных. Парижский эдикт 614 года, под которым подписались несколько франкских королей, гласил: "Везде, где были неправедным образом введены налоги, вызвавшие возмущение народа, следует провести надлежащее расследование и налоги милосердно отменить".
Король не мог заставить подданных платить налоги, но мог заключить с ними добровольный и равноправный налоговый договор. В этом суть европейской феодальной системы: сеньор заключает с вассалом договор, в соответствии с которым вассал выражает готовность служить сеньору или что-то ему платить в обмен на защиту и покровительство со стороны сеньора. Например, любой английский рыцарь в соответствии с феодальным договором брал на себя обязательство прослужить 40 дней в году под знаменами короля либо заплатить ему налог в 1 марку (8 унций) серебра.
Попытка короля повысить феодальный налог считалась не только ущемлением прав и свобод подданного, но и религиозным преступлением. Как заметил по этому поводу американский ученый Чарлз Адамс: "В те времена на стороне налогоплательщиков был Бог". Действительно, заключая феодальный договор, европейские христиане неизменно полагали, что этот договор освящен Богом. Хроника описывает случай с королем Тура, который "пришел в ужас", узнав, что один из графов самовольно повысил налоги в государстве. Опасаясь кары Господней, король уничтожил все списки налогоплательщиков, возместил им уже выплаченные суммы налога, пошел в церковь и покаялся в грехах.
В результате феодальные налоги оставались неизменными в течение веков. Будучи стесненными в средствах, короли иногда обращались к вассалам с просьбой согласиться на увеличение налогов. Вассалы отказывались, считая любой пересмотр традиций ущербом для собственной свободы и чести. Как заявили однажды английские бароны в ответ на просьбу короля отправиться воевать во Фландрию: "Ни мы, ни наши отцы, ни отцы наших отцов никогда не воевали в тех землях".
В общем, суть европейской традиции — никогда не идти навстречу государству, испытывающему финансовые трудности. Мало ли что королю нужны деньги! Свободный человек защищает свою свободу, а не денежные интересы короля.
Феодальная справедливость
Европейские короли навсегда остались бы бедными, если бы в Англии в начале ХIII века не был найден единственно возможный выход из положения. История получилась такая.
Король Иоанн Безземельный испытывал огромные финансовые трудности. Ему нужны были деньги, чтобы отвоевать потерянные владения в Северной Франции, а также собрать выкуп за своего брата Ричарда Львиное Сердце, попавшего в плен при возвращении из крестового похода. У Иоанна просто не оставалось выхода, и он рискнул увеличить налоги, посягнув на свободу англичан. В 1210 году он своей волей повысил традиционный налог с английских рыцарей, не желающих провести 40 дней в году на королевской службе, с 1 до 3 марок. И более того — попытался ввести штраф в 10 марок для всех, кто отказался присоединиться к королевской армии по первому требованию.
В ответ английские бароны начали войну против Иоанна и восстановили то, что считали феодальной справедливостью. В июне 1215 года на лугу Раннимейд около Виндзора они заставили короля подписать знаменитую ныне Великую хартию вольностей. В ней содержалась следующая статья: "Никакие налоги, кроме налогов, диктуемых феодальными обычаями, не могут взиматься, если на них не получено общего согласия всего королевства".
Выход из положения заключался как раз в словах "общее согласие всего королевства". Король ежегодно просит королевство о повышении налогов, а королевство соглашается или отказывается. Для обсуждения вопроса в Англии и других европейских странах появилось специальное собрание налогоплательщиков — парламент.
Чтобы добиться от парламента согласия, король должен был его убедить, предложив налогоплательщикам что-нибудь в обмен на повышение налогов. Например, в 1628 году английский король Карл I, тративший огромные деньги на войну во Франции, попросил у парламента согласия на увеличение налогов в 5 раз (разумеется, не навсегда, а только на один год). Парламент потребовал от него взамен подписать Петицию о правах: запрет на тюремное заключение без надлежащей судебной процедуры, запрет на расквартирование войск в частных домах, запрет на введение военного положения в мирное время. Король был вынужден согласиться.
Как писал тот же Чарлз Адамс в книге "Добро и Зло: влияние налогов на цивилизацию": "Англичане показали всем, как покупать дополнительные права и свободы за налоговые деньги. Торговля стала сущностью политики".
Испанская глупость
История показывает, что у правительства любой европейской страны выбор невелик. Либо уважать свободу своих граждан — и тогда не повышать налоги вовсе, а если повышать, то давать налогоплательщикам что-нибудь взамен. Либо бороться за пополнение бюджета, вводить новые, более эффективные налоги, увеличивать собираемость старых — и тогда показать гражданам, что не уважаешь их свободу.
А в Европе это очень опасно для правительства. Потому что европейские граждане ценят свое правительство только за то, что оно уважает их личную свободу. Государственное деление Европы постоянно менялось, и на жизни обычных граждан это мало отражалось. Они на опыте выяснили, что лучше попасть под власть иностранного короля, который уважает твою свободу, чем жертвовать этой свободой в интересах короля собственного. За свободу европейцы всегда дрались до последнего и налогов против своей воли никогда не платили.
Выбор в пользу бюджета в ущерб свободе погубил в свое время самое могущественное европейское государство. Испанскому королю Карлу V, вступившему на престол в 1516 году, досталась самая большая в мире империя, образовавшаяся в результате династических браков и географических открытий. Испании принадлежала большая часть Европы и почти вся Америка. Империя была интернациональна — сам Карл, будучи кастильским королем, воспитывался в Нидерландах и испанского языка не знал. Финансирование огромной империи требовало соответствующих расходов. Однако ни одна область Испании или провинция империи не согласилась на повышение налогов, ссылаясь на свои "древние обычаи и свободы".
Король решил пополнить бюджет хотя бы за счет Кастилии — в конце концов, только она была его наследственным владением. Он постоянно требовал от парламента Кастилии — кортесов — повышения налогов. В большинстве случаев депутаты давали согласие, потому что Карл выплачивал им огромное жалование и пенсии. Но один раз кортесы ему отказали. Тогда король лично явился в парламент и дал депутатам тридцать минут на принятие закона. Парламентарии безмолвствовали. Король в ярости покинул зал и на следующий день в Кастилии было введено военное положение. Депутаты быстро собрались и приняли требуемый налоговый закон.
Наиболее тяжелым кастильским налогом была алькабала — десятипроцентный акциз, взимаемый с любой продажи (полный аналог современного НДС). Существовали и совсем уж экзотические налоги, например налог на смерть: если умирал глава крестьянской семьи, королевская казна забирала у нее одну корову.
Результатом было самое массовое в истории уклонение от налогов. Кастилия совершенно обезлюдела. Вот что говорит об этом испанский писатель XVI века: "Люди бегут, чтобы не платить налогов. Вместо того чтобы удивляться, почему пустеют деревни и фермы, следует удивляться, почему кто-то все же остается". Сотни тысяч испанцев бежали в американские колонии, на которые не распространялась испанская налоговая система.
Французский тайный агент доносил в Париж: "Галеоны отплыли в конце прошлого месяца. Я уверен, что, кроме тех, кто направляется в колонии по делам, не менее 6 тысяч испанцев плывут в Америку просто потому, что в Испании нет свободы и они не могут там жить". Те, кто оставался в Испании, поступали на госслужбу, дававшую налоговый иммунитет. Испанский писатель отмечал: "Вместо тысячи чиновников хватило бы и сорока, если бы они работали. Остальным явно нужно найти какое-то другое занятие". Почти все серебро и товары из Америки ввозились в Испанию контрабандой, чтобы избежать 20-процентной пошлины. В 1600 году в Испанию официально, через таможни, было импортировано серебра на 30 млн песо. В 1650 году — уже всего на 3 млн. Собираемость налогов составляла лишь 10%. Если бы не помощь инквизиции, наверное, не собиралось бы вовсе ничего.
В ХVII веке испанская империя рухнула. Наиболее тяжелый удар по ней нанесла потеря Нидерландов. Все началось с того, что испанский король предложил нидерландским Генеральным штатам ввести алькабалу. Голландцы указали, что довольны жизнью под покровительством испанского короля, но введение 10-процентного акциза ущемляет их свободу. Они и правда были настолько довольны пребыванием в империи (все серебро из американских колоний доставалось им в обмен на промышленные товары, которые в Кастилии из-за высоких налогов не производились), что согласились даже пойти навстречу королю, введя налог на капитал в размере 1%, и заплатить ему единовременно 2 млн гельдеров. Но король все-таки приказал ввести в Нидерландах алькабалу и собирать ее силой. В результате разразившейся кровавой войны Нидерланды добились независимости и впоследствии отвоевали у Испании часть ее заморских колоний.
Британская крепость
То, что в Европе разумен только один выбор — в пользу свободы и в ущерб бюджету, никто не доказал более наглядно, чем Англия. Королеве Елизавете I, вступившей на престол в 1558 году, принадлежат слова: "Облагать налогом и пользоваться любовью не дано ни одному человеку. Я начала и закончу царствовать с любовью моих подданных". Во времена Елизаветы в Англии существовали только те налоги, которые англичане считали совместимыми с понятием личной свободы. Такими налогами были "одна пятнадцатая" (часть оценочной стоимости движимого имущества) и "одна десятая" (часть ренты от недвижимости).
Гражданам очень нравилась стабильность этих налогов — семья могла платить одну и ту же сумму на протяжении жизни нескольких поколений, а также то, что деньги собирали не королевские чиновники, а местные власти, которые не особенно придирались к налоговым расчетам. В сущности, каждый налоговый округ десятилетиями платил фиксированную сумму. В целом "одна пятнадцатая" и "одна десятая" давали короне 30 тыс. фунтов в год, причем казне приходилось ждать по два года, пока деньги доходили с мест. Еще одним традиционным налогом была "субсидия" в размере 80 тыс. фунтов со всей Англии. Размеры "субсидии" теоретически зависели от стоимости имущества налогоплательщиков, но на самом деле она уплачивалась чуть ли не по желанию.
В итоге Елизавета вынуждена было ограничиваться 110 тыс. фунтов в год и ни разу не попыталась эту сумму увеличить. Когда придворные указали ей, что Англия платит в сотни раз меньше, чем могла бы, она заметила: "В королевстве существует традиция не платить налогов". Фрэнсис Бэкон писал: "Посмотрите на другие страны с их налогами, и вы увидите, что англичане в наибольшей степени распоряжаются своей собственностью, чем любая другая нация в Европе".
Именно Елизавета победила сильнейшую державу в мире — Испанию. Когда к английским берегам подошла Великая Армада, королева впервые обратилась к парламенту за деньгами, подчеркнув, что помощь должна быть совершенно добровольной. Парламент с готовностью предоставил ей "одну пятнадцатую" и "одну десятую" за четыре года вперед (то есть 120 тыс. фунтов) и "субсидию" за два года вперед (то есть еще 180 тыс. фунтов). Деньги были собраны всего за два месяца. Платя их, англичане не жертвовали свободой. Они, наоборот, покупали свободу — свободу от испанской инквизиции, которая вступила бы в дело, захвати Испания Англию. Англичане при Елизавете стали самой патриотичной нацией в мире. Так сильно, как эту королеву, не любили ни одного монарха в истории.
Англия в конце XVII века первой отказалась от популярной в Европе системы налоговых откупов и ввела профессиональную налоговую бюрократию — потому что граждане враждебно относились к откупщикам. В Англии в середине XVIII века были довольно высокие акцизы на отдельные виды товаров, но там никогда в отличие от Испании, Франции и Германии не было всеобщего акциза — потому что народ, как сказал в 1691 году английский писатель Уильям Карр, считал такой акциз "проклятым налогом, придуманным мерзавцами".
Английский министр финансов Роберт Волпоул с 1721 по 1724 год отменил все экспортные пошлины и резко снизил импортные (по словам одного из современников, "Волпоул пришел, когда в стране были самые высокие тарифы в мире, и, уходя, оставил самые низкие") — потому что таможенные пошлины мешали английским купцам в борьбе с голландскими и французскими конкурентами.
В итоге даже по европейским меркам скромная по площади и населению островная Англия начиная с времен Елизаветы I стала ведущей державой в мире и оставалась ею в течение четырех столетий.
Налоговый прогресс
Сегодня налоги в европейских странах и США чрезвычайно высоки. Везде существует подоходный налог, взимаемый по прогрессивным ставкам (тот самый, про который министр финансов Англии в 1472 году сказал: "Народ никогда не согласится его платить"). Везде существует налог на добавленную стоимость (тот самый, про который было сказано: "Проклятый налог, придуманный мерзавцами").
Можно ли сказать, что свобода налогоплательщиков ущемлена? Вряд ли. Все эти налоги были введены с согласия граждан.
Подоходный налог современного типа изобретен в 1799 году в Великобритании. Бланки налоговых деклараций, которые тогда заполняли британцы, теоретически приняла бы и нынешняя налоговая служба. Британцы впервые согласились платить подоходный налог потому, что он нужен был для войны с Наполеоном. Напуганные ужасами Великой французской революции, они готовы были заплатить сколько угодно за свою свободу.
В 1816 году налог, введенный как временный, отменили. Но в 1842 году восстановили, чтобы сбалансировать госфинансы, и он стал постоянным. Со второй половины прошлого века умами европейцев овладела идея о том, что государство должно заботиться о своих гражданах. И, платя налоги, граждане уже не считали, что отдают деньги королю. Они понимали, что отдают их на свои собственные нужды. В 1875 году британский премьер Вильям Гладстон отметил, что все, в том числе и члены парламента, озабочены необходимостью увеличения государственных расходов. Повышение налогов стало свободным выбором налогоплательщиков. Когда в 1894 году подоходный налог был введен в США, выстраивались очереди, чтобы его уплатить, причем платили и те, кто мог воспользоваться льготами.
В 1894 году в Великобритании появился прогрессивный налог на наследство. Очень скоро во всем мире подоходный налог тоже стал прогрессивным. И это опять же было свободным выбором большинства граждан: сегодня ты богат, значит, должен платить больше, чем я, и помогать мне. В 1916 году верхняя планка подоходного налога в США была повышена с семи до 15%. В 1917 году — до 67%. В 1921 году она уже составляла 77%.
Прогрессивное налогообложение не понравилось только богатым. По итогам 1915 года, когда максимальный налог составлял 7%, налоговую декларацию подали 206 американцев, чей годовой доход превышал $1 млн. По итогам 1921 года, когда налог составлял 77%, таких деклараций было подано всего 21. Девяносто процентов самых богатых американцев за шесть лет куда-то исчезли. Но большинству граждан новая система понравилась. Приятно осознавать, что богатые платят больше, чем ты, и финансируют твои расходы.
Попытки увеличить налоги против воли налогоплательщиков по-прежнему могут окончиться для западных политиков плохо. Маргарет Тэтчер, которую уважала вся Великобритания, потеряла пост премьер-министра только потому, что предлагала ввести подушный налог, против которого выступила вся страна.
Разумеется, в современном мире добиться повышения налогов или хотя бы сохранения нынешнего высокого уровня налогообложения не так уж и трудно. Можно не только купить бюджетные доходы в обмен на расширение прав и свобод. Можно просто убедить налогоплательщиков, что расширение государственных расходов — в их личных интересах. Но нужно быть очень убедительным, чтобы тебе поверил каждый. Иначе любые налоговые инициативы будут расценены как покушение на свободу. И обречены на провал.
"Будем проверять всех"
Россия, конечно, является весьма своеобразной частью европейской цивилизации. Однако ситуация со сбором налогов в последние годы дает основания считать, что закономерности европейской истории действуют и здесь. Главе Госналогслужбы Борису Федорову стоит вспомнить об этом, прежде чем он повторит однажды уже сказанное им: "Пока меня не остановят, будем проверять всех..."
СЕРГЕЙ ВИКТОРОВ
------------------------------------------------------
Европейцы всегда считали, что лучше попасть под власть иностранного короля, который уважает твою свободу, чем жертвовать этой свободой в интересах короля собственного
Для обсуждения налоговых вопросов в Англии и других европейских странах появилось специальное собрание налогоплательщиков — парламент
Испанская империя рухнула потому, что пыталась заставить подданных принести свободу в жертву бюджетным интересам
Англия стала ведущей мировой державой потому, что ее правители всегда считались с нежеланием своих граждан платить налоги
Любые налоговые инициативы власти обречены на провал, если их не поддерживают граждане
-------------------------------------------------------
Кто придумал налоговый пресс
Все царствование Карла V в Кастилии продолжались налоговые бунты. Во время одного из них разъяренные налогоплательщики поймали депутата парламента и зверски его убили. Перед смертью депутат просил привести священника, чтобы исповедоваться, но получил отказ. "Ты голосовал за введение новых налогов,— заявили налогоплательщики,— и мы не хотим, чтобы этот грех был тебе отпущен".
Бунты были настолько частыми, что Карл в конце концов объявил: новые налоги больше вводиться не будут. Король решил добиться своего другим способом. Он создал специальный финансовый совет и приказал его членам увеличить бюджетные поступления в три раза за счет более полного сбора существующих налогов. "Примените пресс к уклоняющимся от налогов!" — заявил Карл. Так появилось выражение "налоговый пресс". Нужно только понимать, что испанский король выразился не фигурально, а буквально: он имел в виду привлечь к сбору налогов святейшую инквизицию с ее орудиями пыток.
-------------------------------------------------------
"Государство — это я!"
Французские короли были принципиальными борцами за пополнение бюджета в ущерб свободе своих подданных. К 1600 году они добились от французского парламента — Генеральных штатов — права повышать налоги по своей воле. Это право лучше всех сформулировал Людовик XIV: "Государство — это я!" История этих слов такова.
В 1648 году, когда Людовику XIV было десять лет, верховный суд Франции отказался официально регистрировать королевский пакет налоговых законопроектов, рассчитанных на увеличение бюджетных доходов. Воодушевленные этим толпы парижан забросали королевских налоговых чиновников камнями. Этот бунт вошел в историю как Фронда ("праща"). Королева-мать, бывшая регентом при своем несовершеннолетнем сыне, отправилась в верховный суд регистрировать налоговый пакет. Сопровождавший ее генеральный прокурор изложил суду суть королевских требований, после чего сказал несколько слов от себя: "За десять лет страна полностью разрушена. Крестьяне вынуждены спать на соломе, потому что их имущество продано с торгов для уплаты налогов, которые идут на поддержание безумной роскоши парижского двора. Миллионы людей едят хлеб из отрубей и овса. У них остались только их души, да и то только потому, что пока не изобретен способ продавать душу с торгов за неуплату налогов".
В результате верховный суд постановил, что регент в отличие от короля не имеет права заниматься налогами. Суд занялся ими сам: снизил земельный налог на 20% и установил запрет на введение любых новых налогов.
Когда Людовику исполнилось четырнадцать лет и он, таким образом, стал совершеннолетним, король отправился в верховный суд и добился немедленной регистрации своих налоговых законопроектов. Обращаясь к председателю суда, Людовик приказал ему не совать нос в налоги, подчеркнув, что это дело государства. "Государство — это я!" — пояснил мальчик.
Франция была с этим совершенно не согласна и столетие спустя дело кончилось кровавой Великой французской революцией, после которой страна очень долго вообще не хотела платить никаких налогов. Лозунгом сторонников Наполеона было: "Долой налоги, да здравствует император!"
--------------------------------------------------------
Пульс свободы
Дух свободы у жителей английских колоний, наверное, сильнее, чем у любого человека на земле. Жители колоний не просто отстаивают свободу, они отстаивают ее в английском понимании и в соответствии с английскими принципами. Абстрактной свободы, как и других чистых абстракций, не существует. Свобода всегда воплощена в каком-нибудь осязаемом объекте. Так получилось, сэр, что борьба за свободу в этой стране с самых ранних времен была воплощена в вопросах налогообложения. В древних общинах борьба за свободу выражалась в борьбе за право участвовать в выборах общинных должностных лиц. Вопрос денег никого непосредственно не интересовал. Но в Англии всегда было по-другому.
Любовь жителей колоний к свободе, как и ваша любовь к свободе, сэр, сосредоточена исключительно на вопросе налогообложения. Опасность для свободы, или, наоборот, безопасность, может заключаться в сотнях вещей — их не дано предугадать. Только тогда, когда речь идет о налогах, можно понять, не подвергается ли опасности твоя личная свобода. Здесь находится пульс свободы, здесь его можно пощупать и понять, болен ты или здоров.
Из речи Эдмунда Бурка в палате общин Великобритании 22 марта 1775 года.
--------------------------------------------------------
Война за налоговую независимость
Соединенные Штаты Америки, возможно, и сегодня оставались бы колонией Великобритании, если бы она в свое время проводила более взвешенную налоговую политику.
Североамериканские колонии Великобритании никак не могли пожаловаться на плохую жизнь. Их жители имели все права и свободы англичан. Зато они не имели многих обременительных обязанностей: в частности, не должны были посылать своих сыновей служить в королевскую армию и оплачивать ее содержание. Великобритания вела в Америке войны с французами и индейцами, а колонисты, пожинающие плоды британских побед, ничего за них не платили. Умеренные налоги, существовавшие в колониях, полностью шли на внутренние нужды — Великобритания не получала ни фунта.
Когда кто-то предложил британскому министру финансов Роберту Волпоулу распространить систему акцизов на американские колонии, он ответил: "Из-за этих акцизов меня уже ненавидит старая Англия. Вы хотите, чтобы меня ненавидела и новая?" Неудивительно, что средний англичанин считал среднего американца спекулянтом, процветающим за счет английских налогоплательщиков.
Но в конце концов терпение парламента лопнуло. Война с Францией, в результате которой французы были изгнаны из Северной Америки, истощила налоговые ресурсы Великобритании. В стране начались налоговые бунты. Парламент решил, что колонистам пора тоже что-нибудь заплатить за содержание защищающих их интересы 10 тысяч английских солдат.
Гербовый сбор
В 1765 году парламент ввел в Северной Америке гербовый сбор, которым облагались юридические документы, лицензии на ведение бизнеса, дипломы и даже издание газет. Великобритания сделала все возможное, чтобы колонисты не слишком возмущались. Доходы от сбора направлялись исключительно на содержание английских войск в Америке, а продавать гербовые марки могли только жители колоний, а не английские чиновники.
Однако ничего не помогло. Американцы сочли свою свободу ущемленной и подняли настоящее восстание. Массачусетс призвал остальные американские колонии выступить против нового налога. И в 1766 году в Америке был созван конгресс с участием представителей всех колоний, ставших впоследствии штатами. Вполне можно сказать, что США родились в 1766 году в борьбе с гербовым сбором, когда американцы впервые оказались объединены общими интересами.
Конгресс, собравшийся для борьбы с гербовым сбором, направил делегацию в Лондон. Виднейшим ее членом был Бенджамин Франклин, представлявший Нью-Джерси, Джорджию и Массачусетс. На слушаниях в палате общин он заявил следующее: "Америка всегда признавала, что британский парламент имеет право диктовать ей законы во всех областях, кроме одной: он не имеет права устанавливать в Америке внутренние налоги. Кстати, что касается установления пошлин для регулирования внешней торговли Америки, то их парламент вполне вправе устанавливать".
"Какой бред!" — с улыбкой заметил по этому поводу министр финансов Великобритании Чарлз Тауншенд. Парламент тут же отменил гербовый сбор и, воспользовавшись любезным разрешением Франклина, ввел в Америке огромные импортные пошлины на английские товары — чай, бумагу и стекло.
Ошибка американских теоретиков обошлась очень дорого. Жизнь показала, что на таможенные пошлины тоже требуется согласие налогоплательщиков. Американские торговцы отказались платить пошлины и просто бойкотировали английские товары, прежде всего чай. Итогом стало Бостонское чаепитие и война с Англией.
Бостонское чаепитие
К 1773 году все уже почти забыли о налоговых спорах и помнили только о бойкоте английского чая. Американские торговцы в течение пяти лет ввозили исключительно контрабандный голландский чай. Правительство Великобритании придумало хитрый ход. Оно ликвидировало пошлины на индийский чай, ввозимый в Англию. В результате легальный английский чай стал гораздо дешевле, чем контрабандный голландский. Монополия на ввоз в Америку этого дешевого чая была предоставлена английским поставщикам. Американские потребители, истосковавшиеся по хорошему английскому чаю, приветствовали этот шаг. Американские торговцы всерьез испугались и предприняли решительные меры. Переодевшись в индейцев, они захватили английские корабли с чаем в бостонском порту и утопили весь груз. Великобритания заявила, что восстановит законность, и начала военные действия против своих американских колоний.
Война продолжалась шесть лет и прекратилась тогда, когда Великобритания сочла более невозможным снабжать огромную оккупационную армию при столь растянутых коммуникациях — через Атлантический океан. Американские колонии лежали в руинах, их правительства обанкротились под гнетом непосильных военных расходов. Американские солдаты голодали и требовали денег. Чтобы расплатиться со своей армией, американским властям нужно было установить такие налоги, по сравнению с которыми английские пошлины выглядели просто смешными.
Став независимой, Америка уже не смогла воспользоваться законом, принятым в 1778 году британским парламентом и одобренным королем Георгом III. Закон гласил: "Король и парламент Великобритании не имеют права вводить пошлины или налоги в колониях".
--------------------------------------------------------
Подписи
В те времена на стороне налогоплательщиков был Бог. Если сеньор решался самовольно повысить налоги, это приравнивалось к смертному греху
В XVI веке испанский король Карл V зашел слишком далеко, введя налог на смерть: если умирал глава крестьянской семьи, королевская казна забирала у нее одну корову. Результат — самое массовое в истории уклонение от налогов
Одним из самых древних акцизов был акциз на соль. Сборщики этого налога (именовавшегося во Франции "габель") были настолько ненавистны народу, что лозунг "Смерть габлерам!" со времен "соляных" бунтов на долгое время стал кличем народных волнений. Освобождением от налогов для бунтовщиков становилась только казнь
Могущество Византийской империи держалось на ее флоте. Но ради его содержания приходилось собирать столько налогов, что в результате сама империя пошла ко дну
Ужесточая налоги в своей стране, король Испании Карл V изобрел выражение "налоговый пресс". В середине XVII века, когда испанская империя рухнула, Людовик XIV решил по примеру Карла применить налоговый пресс во Франции и изрек свою крылатую фразу: "Государство — это я". Через сотню лет французской монархии тоже пришел конец
Елизавету I вся Англия готова была носить на руках, потому что она отказывалась вводить новые налоги. "Облагать налогом и пользоваться любовью не дано никому",— говорила она. Маргарет Тэтчер потеряла пост премьер-министра только потому, что предлагала ввести подушный налог
В начале XX века всеобщее распространение получило прогрессивное налогообложение доходов. С тех пор богатые всеми правдами и неправдами стали уклоняться от налогов. Вспомним хотя бы американского миллиардера Арманда Хаммера и французского мультимиллионера Бернара Тапи, имевших серьезные проблемы с налоговой полицией. Укором им выглядит налоговая декларация законопослушного налогоплательщика Билла Клинтона
В 1766 году в Америке был созван конгресс с участием предтавителей всех колоний, ставших впоследствии штатами. Американцы впервые оказались объединены общими интересами: они единодушно протестовали против введения гербового сбора. Это был первый шаг США к независимости
При Петре I была введена гербовая бумага, требовавшаяся для совершения особо важных сделок и выдачи государственных документов. За приобретение этой бумаги приходилось платить гораздо дороже, чем за обычную. Своего рода госпошлина. В советские времена проблем с налогами вообще не существовало. Их просто невозможно было не заплатить