В московском супермаркете "Рамстор" открылся новый многозальный кинотеатр "Каро фильм". "Двухсотлетний человек", показанный на открытии мультиплекса в супермаркете, стал очередным праздником, но не на Шереметьевской улице, а на улице поклонников Робина Уильямса. Кому, кроме них, может быть интересна монотонная двухчасовая история о неуклонном превращении робота в человека.
Каждый раз, встречая брюзжанием новый продукт ожиревшей голливудской мысли, критик все-таки в глубине души представляет себе людей, которым этот продукт может чем-то понравиться и как-то пригодиться. "Двухсотлетний человек" уникален тем, что вообразить себе его потенциального потребителя просто невозможно — с таким презрением к человеческим слабостям зрителя, желающего развлечься, сделан этот фильм, рассказывающий о воспитании человечности. История очеловечивания робота Эндрю, позаимствованная из новеллы Айзека Азимова, представлена как раз с точки зрения и в темпоритме робота, запрограммированного на уборку квартиры — медленно, вдумчиво, методично, с прилежным поскрипыванием шарниров. Так и хочется дать ему пинка, чтобы быстрее пошевеливался.
Первую половину фильма Уильямс проводит в серебристом обтягивающем костюме, в котором черты лица почти неразличимы. В американской прессе разгорелась дискуссия: действительно ли сам артист парился или это его компьютерная модель? С таким же успехом можно обсудить, а существует ли вообще в реальности Робин Уильямс, со всеми своими добрыми морщинками и лукавым прищуром давно напоминающий рисованный персонаж мультфильма. Мне вот интересно другое, принципиальное: почему хозяйственный агрегат вдруг возомнил о себе и захотел стать человеком: от хорошего питания, что ли? Может, его смазывали сливочным маслом вместо машинного?
Так или иначе, но знакомый изобретатель быстро мастерит герою кожные покровы, и оставшийся час мы лицезреем Уильямса, на данном этапе своей карьеры уже совершенно обалдевшего от обилия сыгранных им положительных персонажей-недоумков. Герой заводит собаку и шуры-муры с пра-правнучкой своих бывших хозяев. Друг-изобретатель идет в магазин "1000 мелочей" и из подручных материалов сооружает ему центральную нервную систему, а главное — органы, необходимые для любви: сердце и "то, что делает мужчину мужчиной" (по витиеватому выражению авторов фильма для семейного просмотра). Любопытно, что внутреннее устройство головы апгрейду не подвергается: дело ограничивается наращиванием волос снаружи. У авторов фильма не возникает сомнений, нужны ли машине дополнительные извилины для семейной жизни со своей хозяйкой: обслуга она и есть обслуга, хоть мужем назови ее, хоть роботом, да и к тому же лишний ум всегда озлобляет. Не хватало еще, чтобы робот (в смысле, спутник жизни) обыгрывал человеческую женщину в шахматы.
Оказывается, наоборот, для полного счастья необходимо не усовершенствовать, а подпортить содержимое башки — ибо в ней содержатся какие-то синхрофазотроны, делающие героя бессмертным. А он просто не может себе представить, как он будет влачить существование после смерти суженой, за тридцать лет совместной жизни изрядно сморщившейся и поседевшей. (И ей, конечно, неприятно, что она старая — швабра, а он — как огурчик.) Синхрофазотроны выковыривают, Эндрю моментально сморщивается и, лежа на смертном одре, наконец-то получает официальное признание, что может считаться настоящим человеком.
Какое разочарование: мне почему-то казалось, что наука озабочена проблемой максимально долгого поддержания физической формы человеческой особи, независимо от ее пола и семейного положения. Ан нет, коварная наука работает в другом направлении: подобно Жириновскому, обещавшему к 2000 году мужа каждой россиянке, она преследует цель предоставить каждой женщине искусственного мужика, который никогда не посмеет перечить и гарантированно умрет с ней в один день.
ЛИДИЯ Ъ-МАСЛОВА