Михаил Ъ-Новиков, обозреватель
Вас уже обманули? Впрочем, даже если пострел-племяш не успел подсунуть на стул, куда вы усаживаетесь с этой газетой в одной руке и чашкой кофе в другой, канцелярскую кнопку; даже если вы еще не знаете, что любящая супруга завязала, с вечера намочив их, узлом рукава вашего любимого пальто Canali; даже если не обнаружили покуда, что дедулька-сосед со свойственным ему мягким юмором выпустил воздух из всех колес вашей машины,— вас накололи все равно.
Потому что, увы! За пред- и послевыборными треволнениями оказался совершенно упущен важнейший вопрос. Заболтали крупную тему. Я говорю о переходе на летнее время. Конечно, может быть, и не стоит доходить до мексиканских пределов — в этой стране планировавшийся было перевод часов вызвал всенародное возмущение: люди не высыпаются, люди не успевают справить нужду, не могут, наконец, как они привыкли, предаться спозаранку любовным утехам. И что же? Дикую выходку правительства, настаивавшего все-таки на том, чтобы, так сказать, поторопить любовь, удалось купировать. Переход отложен и, по всей видимости, не состоится вовсе.
Слава мексиканцам! Но, честно говоря, их бунт, бессмысленный и беспощадный, выглядит несколько архаично. Современные практики — как художественные, так и житейская — предполагают иной выход из положения: то, что вызывает у тебя протест, ты непременно исполни, но с утроенной силой. Дойти до конца и зайти за него — вот метод. В этой связи заслуживает внимания инициатива группы немецких художников Neues Zuruck. Идея их состоит в том, чтобы не сопротивляться навязанному государством дерганому годовому биоритму, но, напротив, участить рывки. Манифест NZ сообщает, что цель группы — добиться смещения времени на час вперед ежемесячно и повсеместно. В этой колонке не достанет места, чтобы углубиться в теоретическое обоснование замысла немцев: скажу только, что они возводят его к учению итальянского алхимика XVI века Джанкарло Баттисты. Он утверждал, что конец европейской цивилизации неизбежен, поскольку она построена на ошибочном способе измерения времени при помощи пространства. Главный труд его жизни — трактат "Tempora non fluido, tempora non movato" — утверждает, что время имеет органическую природу. Оно не течет и не движется, но растет в виде стеблей, содержащихся в невидимой форме в каждом человеке. NZ существенно адаптировала концепцию Баттисты к текущей реальности: стебли Баттисты теперь располагаются в компьютерах.
Поскольку на легальный переход к времени NZ рассчитывать не приходится в силу косности общественных институтов, берлинские радикалы недавно опубликовали поправку к своему манифесту, где объявили о начале партизанской, точнее — хакерской кампании. Они собираются сдвигать время понемногу, но непрерывно — на семь-десять секунд ежедневно. Так что если через несколько лет, собираясь на работу и выйдя из дома, вы обнаружите, что на дворе стоит глубокая ночь — не удивляйтесь: значит, новым бесенятам удался их проект.
То, что формы протеста против неурядиц существующего миропорядка могут и должны быть странными и неожиданными, показала прошедшая на этой неделе в Израиле конференция хакеров. Среди почетных гостей там был американец Джон Дрэпер, известный в компьютерных кругах под кличкой Капитан Кранч. Crunches — это кукурузные хлопья, и как раз в коробке таких хлопьев в далеком 1971 году подросток Джонни обнаружил свистульку. В Америке принято вкладывать в упаковки продуктов, особенно предназначенных для детей, всякую дрянь в виде подарков. Естественно, Джонни свистнул в свисток — но гениально свистнул, где надо свистнул. И выяснил, что тон этого сигнала точно совпадает с тоном, который нужен, чтобы подключиться к бесплатной телефонной линии. Что и было проделано... И вот, хакерское движение растет и ширится. Про него не скажешь даже, что с ним вынуждены считаться правительства и корпорации, поскольку, по моему глубокому убеждению, хакерское движение давно управляет ими.
Человек по природе своей пуглив и, будучи испуган, становится особенно доверчив. Время непостижимо, и поэтому любые трюки с ним приобретают в наших простодушных глазах мистический ореол и мистическую силу. Во всяком случае, то обстоятельство, что компьютерному сообществу удалось "развести", грубо выражаясь, весь мир на "проблему миллениума" свидетельствует о том, что у планов Neues Zuruck есть неплохие шансы.
Алогичность не должна никого смущать. Вот, к примеру, я выписываю из самурайского кодекса, принадлежащего перу Ямамото Цунэтомо: "Если привязать к телу несколько мешочков с клевером, тебе будет нипочем холод и плохая погода. Кроме того, если выпить раствор навоза пегой лошади, можно остановить кровотечение из раны, полученной вследствие падения из седла". Главное тут — ни о чем не задуматься, а быстро принять все к сведению и продолжать жить дальше, мчаться вперед: перевести часы, расплатиться с жрецом, брамин-йогом, который разрешил для вас проблемы Y2K, ГКО и СБС, дочитать этот текст.
Соприродна магии времени лишь магия статистики: она столь же бессмысленна и так же завораживает. ВЦИОМ обнародовал любопытные сведения — оказывается, в этом году на четыре процента россиян меньше, чем в прошлом, собираются как-то разыграть своих знакомых. Среди собирающихся наибольшее число (цитирую ленту ТАСС) "студентов и учащихся, рабочих, руководителей различного уровня, управленческих работников и в целом мужчин, лиц моложе 40 лет, со средним образованием, относительно высоким доходом (свыше 1000 рублей на одного члена семьи в месяц) и голосовавших на выборах в Госдуму по партийным спискам за 'Единство', СПС или 'Блок Жириновского'".
Следим за опросом дальше. "Меньший риск быть разыгранным ожидается от пенсионеров, безработных и в целом женщин, лиц старше 40 лет, с образованием ниже среднего и высшим, с низким достатком (до 300 рублей) и голосовавших за КПРФ или ОВР". Среди политиков, утверждает все тот же опрос, наибольшим чувством юмора обладает Жириновский (рейтинг — 40%), за ним, с большим отрывом идут Путин (7), Зюганов (4), Явлинский (3).
Исходя из этого, каждый может попытаться нарисовать поясной портрет русского шутника. Я, впрочем, попробовал, и вышла какая-то жуть: вот он стоит посреди талого поля, под мышкой у него привязан мешочек с клевером, а в руке — стакан с раствором пегой лошади. Свободной рукой он все крутит и крутит стрелки часов, покуда всю картину не заволакивает окончательный мрак.