Four Days in Hell
As Allegations of Russian Brutality in Chechnya Grow, Newsweek Explores the Devastating Tale of One Chechen Village
Четыре дня в аду
На фоне растущего числа сообщений о жестокостях русских в Чечне Newsweek расследует страшные события, происшедшие в одной из чеченских деревень
By OWEN MATTHEWS
ОУЭН МЭТЬЮС
Рано утром 5 марта Фатима Умарова, разводя огонь в очаге, услышала гул вертолетов. Несколько секунд спустя по центру ее села Комсомольское, расположенного в тридцати километрах от Грозного, начали бить ракеты. 40-летняя Умарова схватила двух своих детей и, как большинство ее односельчан, убежала в поле за окраиной села. Село окружили российские войска, усиленные танками и артиллерией. Вертолеты типа "Крокодил" давали залпы по предполагаемым местам расположения повстанцев, а артиллерия и танки начали обстреливать центр села. Жители села пережили день ада, зажатые между окраиной села и российскими огневыми позициями.
На прошлой неделе военная кампания, увеличившая шансы на избрание Владимира Путина президентом России, продолжилась, не затихая даже на период выборов 26 марта. Многие русские поддерживают Путина и его методы ведения военных действий, однако России придется ответить за свою безжалостность. В Вашингтоне и европейских столицах возмущены нарастающим валом обвинений в жестокости, с которой русские обращаются с чеченскими мирными жителями. В конце недели представитель комиссии ООН по правам человека Мэри Робертсон посетит Москву и Северный Кавказ для разбирательства с российскими властями по выдвигаемым против них обвинениям. К этому визиту правозащитные организации приурочили документированные доклады о казнях мирных жителей в двух районах Грозного, имевших место в начале февраля, а также в селе Алхан-Юрт в декабре. Русские отрицают факты нарушений прав человека и оказывают давление на правительства западных стран с тем, чтобы не допустить проведения независимого расследования комиссии ООН по правам человека. ООН проголосует по данному вопросу 14 апреля на заседании в Женеве; данные, которые соберет Робертсон на текущей неделе, повлияют на результаты голосования.
Яростный штурм Комсомольского российскими войсками в начале текущего месяца, похоже, станет поводом для усиления требований провести независимое расследование. Расследование Newsweek, основанное на 12-дневном пребывании в Чечне, ясно свидетельствует, что российские войска казнили военнопленных, избивали и мучили до смерти задержанных ими гражданских лиц, а само село превратили в груду развалин. Повстанцы, давшие интервью Newsweek в госпитале Урус-Мартана, признают, что формирование из 800 бойцов пришло в Комсомольское под командованием уроженца тамошних мест, чтобы "дать бой". Вертолеты вернулись на следующий день, и снова жители села были вынуждены бежать. В течение четырех дней — с 6 по 9 марта включительно — 2000 мужчин, женщин и детей жили в поле под открытым небом без крова и пищи, все это время бомбежка села не прекращалась.
На второй день российские войска объявили, что женщины и дети могут покинуть село, но мужчины в возрасте от 10 до 60 лет должны остаться. Промосковские чеченские вооруженные формирования убеждали женщин и детей не покидать село. "Они использовали нас в качестве 'живого щита', чтобы повстанцы не могли стрелять по ним",— рассказала Умарова.
Московское командование недооценило силу повстанцев. На второй день боев российский взвод вошел в село, чтобы начать переговоры с повстанцами о его сдаче. "Мы попали прямо в засаду,— вспоминает майор Владимир Щербак.— Семнадцать наших парней были убиты. Мы даже не могли подобрать своих раненых. Потом наш командир сказал: 'К черту. Теперь мы сотрем это село с лица земли'".
7 марта русские солдаты подошли к селянам и под дулами автоматов приказали мужчинам войти в Комсомольское и вынести оттуда максимальное количество раненых. Адам Оспанов, старейшина села, рассказал, что было вынесено двадцать раненых чеченцев и, по меньшей мере, восемь русских. Чеченцев оставили на руках соплеменников в чистом поле, русских эвакуировали на вертолетах. Утром 9 марта солдаты приказали мужчинам и мальчикам Комсомольского построиться в шесть шеренг. Русские солдаты многократно осмотрели шеренги, отобрали мужчин, чья внешность им особенно не понравилась, и загнали в зеленый фургон без окон для "допроса". Многие из них были избиты прикладами на виду у селян. Двумя их тех отобранных русскими мужчин были 18-летний Саид Висаев, племянник Фатимы Умаровой, и его 22-летний двоюродный брат Бислан Умаров. Висаев потерял паспорт и в качестве удостоверения личности имел на руках затертый официальный бланк справки. Оба были избиты и брошены в фургон с восемью товарищами по несчастью.
На следующий день, 10 марта, Умарова повела свою свояченицу Зару Висаеву в Урус-Мартан, центр скопления беженцев, превращенный в место заключения, где, по их мнению, содержали Саида. "Мы попробовали занять денег у родственников: мы думали, только так мы сможем его вызволить",— говорит Умарова, в настоящее время живущая в лагере для беженцев в соседней Ингушетии. Но имени Саида не было в списке, вывешенном рядом с тюрьмой. "Одна женщина сказала, что тело какого-то парня нашли в бойлерной местного госпиталя,— говорит Умарова.— Зара сразу почувствовала, что это был Саид".
Она оказалась права. Бислана Умарова, Саида и других пленников привезли в центр Урус-Мартана. Заталкивая девятерых пленников в бывший детский приют, один из конвоиров крикнул: "Добро пожаловать в пионерский лагерь!" "Они по одному заводили нас в комнату, где нас избивали и допрашивали. Сначала избили меня, потом били Саида,— вспоминает Умаров.— Они выкрикивали вопросы о том, были мы боевиками или нет, но в основном они нас избивали. Когда ввели Саида, его ступни были все в крови, его лицо распухло, на нем не было его куртки и рубашки, он не понимал, где он, он был как в тумане. Он все спрашивал: 'Бислан, где мы? Что происходит?' Он умер ранним утром. Ночью каждые два часа к нам заходили солдаты и били нас ногами. Они особенно сильно били тех, кто, как Саид, не мог подняться на ноги. Они были пьяными. Они кричали: 'Вы, сукины дети! Сегодня вы убили 10 наших парней!' А потом опять били Саида ногами по голове. Мы видели, как он умирал, и мы позвали врача. Солдаты сказали: 'Подыхайте, свиньи, вместе с ним!' Он умер на рассвете, и они отперли дверь, чтобы я мог вытащить его тело в коридор".
Русский офицер, майор Игорь Иванников, признает, что его подчиненные были в ярости в первые дни штурма Комсомольского. "Было убито по меньшей мере 50 наших,— говорит он.— Было очень много злости, которая в основном была направлена против военнопленных". В настоящее время это подтверждается все новыми уликами. В прошлую субботу корреспондент Newsweek видел в Комсомольском останки по меньшей мере 11 чеченских бойцов; видно, что они были убиты не в ходе боевых действий. По меньшей мере у одного руки связаны толстой проволокой за спиной, у одного голова расколота надвое ударом лопаты, у другого вырван язык. У трех тел отрезаны уши — русский солдат, сопровождавший нас, пошутил, что они потеряли уши потому, что "слишком много слышали".
Сам Иванников прекрасно понимает последствия жестокостей, творимых русскими в Чечне, последствия, никак не связанные с возможными санкциями ООН. Узнав о смерти Саида Висаева, он качает головой. "К чему было убивать этого парня? — тихо спрашивает он.— Ведь его братья обязательно захотят отомстить".
Перевел АЛЕКСЕЙ Ъ-МАЛАХОВСКИЙ