Мариинский театр бросил все силы на премьеру знаменитого английского драмбалета "Манон". Но в период предпремьерного затишья произошли сразу два события: дебют двадцатидвухлетней Дарьи Павленко в "Лебедином озере" утвердил новый расклад сил в балеринской иерархии. А Академия русского балета, похоже, меняет систему обучения.
В Мариинке каждая фрейлина метит в принцессы Авроры. Мариинка не любит, чтобы ее примы царили безмятежно. Она любит борьбу за трон, турниры мастерства, битвы самолюбий и стычки балетоманских партий. Не понимает Баланчина с его вредными идеями насчет того, что балерина — всего-навсего слагаемое ансамбля, равнозначное распоследней кордебалетной барышне. Виноват, конечно, Петипа. Правда, часто мэтр сам опрокидывал чинную иерархию своих балетов. Выпускал "четверки", "тройки" и "двойки" корифеек на манер кортежа мотоциклистов перед VIP-лимузином — вариацией балерины. И тут же — подле главной героини — выделял курсивом какую-нибудь подругу, сестрицу или Повелительницу дриад. Или злую соперницу с отдельным grand pas, во время которого первой балерине оставалось только зеленеть от ревности. Или — для пущей наглядности — выпускал обеих цугом по одной и той же диагонали в одних и тех же па. Короче, раздувал костры амбиций и поощрял конкуренцию. 56 лет прямого владычества Петипа плюс 97 лет господства его балетов в репертуаре — удивляться нечему. Балеринские турниры в Мариинке — давняя традиция.
Труднее всех Ульяне Лопаткиной. Если соперниц нет, их ей придумывают. И тогда начинается чехарда вундеркиндов. Позавчера была Светлана Захарова, вчера — Вероника Парт. О Дарье Павленко заговорили сегодня (в категорию солисток она ворвалась на премьере "Среднего дуэта" Ратманского). И, кажется, в первый раз — с достаточным основанием.
Впервые после дебюта Лопаткиной на "Лебедином" никого не волновало, вертит ли неофитка двойные фуэте: в ход пошла словесная труха про "гипноз личности" и "магию линий". В истории, которую танцевала Павленко, не было лебединых двойников, упакованных в белые и черные перья. Была скорее фокинская Жар-птица — колдунья, которой все равно, кого приласкать, а кого уничтожить. Сумрачная Одетта гипнотизировала Зигфрида мерностью непрерывных фраз. А мощный танец Одиллии, врываясь в гобеленовый дворцовый зал подобно шквальному ветру, грозил сокрушить все на своем пути, включая худосочного принца (Денис Фирсов). Павленко танцевала так, будто всерьез вознамерилась воскресить впечатление от пожелтевших балетных фотографий и полуосыпавшихся кинолент. С изощренной игрой ракурсов, пластической щедростью — избыточной по современным меркам. И абсолютной свободой современной профессионалки. Павленко училась так танцевать четыре сезона. Танцевала мало — все больше в безымянных "двойках" и "подругах". Репертуар набирала не спеша. С ума по ней сходили тихо, без истерических телеинтервью и журнальных разворотов. Лопаткина начинала так же.
Академия балета, главная кузница кадров Мариинки, тоже догадалась, что спешить в учебе ни к чему. Весенняя презентация выпускников-2000 прошла без былой суеты и помпы. АРБ отказалась от самой любимой игрушки — гала-концертов. От "взрослых" pas de deux (отличники) и вариаций (хорошисты), а главное — от девиза "Каждого выпускника — в премьеры". Из архива вынули "Школу классического танца", сочиненную сдержанным Константином Сергеевым. Профессиональная деловитость. Униформа. Балетная палка вдоль кулис и задника. Опрятный класс-концерт: возраст участников повышается соразмерно сложности комбинаций. Малолетки тянут стопы в простейших батманах. Тинэйджеры балансируют в адажио. Выпускники проносятся в прыжках и вертят туры. Обвинения в показухе, которые сыпались на АРБ, стихли сами собой.
Еще раньше, правда, ситуацию оценил Джон Ноймайер. Девять лет назад, когда школьные гала никто и не думал отменять, он подарил АРБ миниатюру "Анна Павлова и Чекетти". Про всемирно известную балерину, смиренно проделывающую у палки battements tendu. Дескать, и великие пашут. Назидательный момент усилила сама АРБ: Павлову на премьере изображала Ульяна Лопаткина.
ЮЛИЯ Ъ-ЯКОВЛЕВА, Санкт-Петербург