Мировой рынок нефти — самый, пожалуй, непредсказуемый на свете. Никакой другой товар не может всего за один год без видимых причин изменить свою стоимость в три раза. А нефть может: в конце декабря 1998 года ее цена едва превышала $10 за баррель, а в начале 2000 года она стоила почти $30.
Есть масса объяснений этому феномену. Специалисты утверждают, что спрос на горючее характеризуется низкой эластичностью по цене. Иными словами, если западный потребитель в состоянии купить литр бензина за 30 центов, он купит его и за 60 центов, и даже за 90. Потому что захочет, как и раньше, добираться от дома до работы на своей машине.
К тому же большинство сделок по купле-продаже нефти — разовые (они называются spot). Покупатель и продавец сырья на нефтяной бирже — это структуры, весьма далекие как от нефтекомпаний, так и от конечных потребителей топлива. Нефтяные брокеры не заключают друг с другом долгосрочных соглашений. У одного есть клиент с танкером нефти, который тот хочет продать, а у другого — покупатель с деньгами, которые он намерен потратить для получения дальнейшей прибыли. Разумеется, такой рынок в гораздо большей степени подвержен краткосрочным, но весьма существенным колебаниям цен, чем любой другой. А поскольку, как было указано выше, потребители в состоянии покупать конечные продукты нефтепереработки в широком диапазоне цен, исходные нефтяные цены тоже "гуляют" в достаточно широком коридоре.
Нефтетрейдеры — крайне нервные и восприимчивые люди. Любая, пусть даже и не вполне достоверная информация о том, что нефти на рынке станет больше (заработал новый экспортный нефтепровод, ООН отменяет санкции в отношении Ирака и проч.) приводит к падению цен. И напротив, если появляется слух о возможном снижении добычи или внезапном увеличении спроса на топливо (например, если прогнозы синоптиков обещают суровую зиму в Европе), как цены начинают стремительно расти.
Сами торговцы нефтью никогда не опровергают сложившегося о них мнения. В этих условиях им гораздо удобнее заниматься тем, что они делают на протяжении двух последних десятилетий,— большой нефтяной игрой. Игра на ценах на жидкие углеводороды является более азартной, чем любые другие биржевые спекуляции. Даже в спокойные времена ежедневные колебания нефтяных цен составляют примерно 0,5%. Когда же какое-либо известие "взрывает" рынок, цены на нем за одну биржевую сессию вполне могут измениться на 10% и даже больше.
Играют нефтетрейдеры и сейчас. Цены на нефть опять поползли вниз, хотя, строго говоря, ОПЕК еще не приняла никаких конкретных решений. В понедельник, в первый день опековского саммита, собравшиеся в Вене нефтяные министры договорились только о том, что квоты на добычу будут увеличены. Предсказать это событие было несложно: по ряду объективных причин (о них подробно написано на этой странице) объемы добычи ОПЕК рано или поздно должны будут возрасти. Однако о том, каким образом изменяется квоты, в какие сроки и на какую величину (именно эти факторы должны были повлиять на изменение цен), члены ОПЕК в первый день своей встречи так и не договорились. Несмотря на это, цена на нефть Dated Brent (это основной индикатор мирового рынка жидких углеводородов) уже упала до $24-25 за баррель — величины, которая устраивает как ОПЕК, так и США. Что же будет, когда ОПЕК объявит о том, на сколько баррелей в день она намерена "отпустить" добычу? Никто из признанных мировых экспертов по нефти сейчас не рискнет давать ответ на этот вопрос.
Поэтому большая нефтяная игра нравится далеко не всем. Многие считают, что рынок жидких углеводородов должен быть более предсказуемым — как в добрые доопековские 60-е годы, когда на рынке работали только крупнейшие мировые нефтекомпании ("семь сестер"), а все поставки нефти происходили на основе масштабных долгосрочных соглашений. И ставят в пример рынок природного газа, в котором доля сделок spot крайне незначительна, а все поставки уже законтрактованы на несколько десятилетий вперед.
По всей видимости, такой позиции придерживается и российский министр топлива и энергетики Виктор Калюжный, глава российской делегации на конференции ОПЕК. В понедельник во время встречи Калюжного с генеральным секретарем организации Рилвану Лукманом и руководителями делегаций ряда стран ОПЕК министр заявил, что стоимость нефти должна быть стабилизирована в пределах $26-28 за баррель. Конечно, министр радеет за свою страну. Если такая цена на нефть продержится хотя бы несколько лет, у России появится шанс безболезненно провести необходимые структурные изменения в экономике, да и расплата с западными кредиторами по внешним долгам перестанет быть головной болью российских властей.
К сожалению, такой вариант развития событий маловероятен. Скорее всего, цены упадут еще ниже — до $21-23 за баррель. Однако повторюсь: на этом рынке возможны любые сюрпризы. Так что если уже через месяц нефтяные цены попадут в "коридор Калюжного", я лично не очень удивлюсь.