Салману Радуеву предъявлены обвинения в умышленных убийствах, терроризме, бандитизме и захвате заложников. Его дело принято к производству ФСБ. Но чтобы признать Радуева виновным, придется доказать его вменяемость. Грозненский корреспондент Ъ МУСА Ъ-МУРАДОВ встретился с личными знакомыми террориста. В том числе и с лечащим врачом Радуева.
Вопрос о том, может ли человек, которого продемонстрировали российские правоохранительные органы, быть не Салманом Радуевым (а например, его двойником), врач Радуева (он просил не называть его имени) сразу отмел.
— Это мой бывший пациент, никаких сомнений,— сказал он.— Его лицо хоть и без бороды, однако вполне узнаваемо. Для меня — прежде всего по характерным послеоперационным следам. Например, заметный шрам на правой щеке — это результат пересадки лоскутка кожи. Стянутые на лбу брови — тоже след пластической операции. И таких отличительных примет на лице Радуева немало, уж я-то их знаю.
Вообще арест Радуева был воспринят в Чечне неоднозначно. За последние годы у него появилось множество как поклонников, так и врагов. "Чеченский Жириновский" — так нередко называли в Грозном "героя" кизлярского рейда. Радуев действительно умел играть на публику. Походом на Кизляр, а затем и боями в Первомайском фактически руководил ныне покойный Хункарпаши Исрапилов. Радуев же, по свидетельству участников этих событий, лишь озвучивал требования боевиков, не более того.
Уже после войны Радуев взял на себя ответственность за целый ряд терактов на территории России. Самый громкий — взрыв на вокзале в Пятигорске. Представители правоохранительных органов не раз заявляли, что одна из осужденных за взрыв в Пятигорске, Фатима Таймасханова, якобы призналась, что была любовницей Радуева и взорвала вокзал по его приказу. Весьма сомнительное признание. Ни одна чеченка и ни один чеченец никогда не станут делать публичных заявлений о своих интимных связях. Радуев — семейный человек, причем женат на племяннице первого президента Чечни Джохара Дудаева. Да и для самой Таймасхановой выступить с подобным признанием — все равно что подписать себе второй приговор: свои же родственники убьют. Радуев не только не опровергал предположения правоохранительных органов России о его участии в терактах, но при каждом удобном случае делал все новые заявления. Получалось, что без него ни одна акция боевиков не обходилась. Почему же Салман трубил об этом направо и налево? Ответ напрашивался сам собой: у Радуева "крыша поехала". "Это проблема скорее медицинская, чем политическая" — так однажды прокомментировал выходки Радуева Аслан Масхадов. О том, что у Радуева были проблемы с психикой, говорит и его врач. Наверное, поэтому вскоре после первых допросов следователи приняли решение направить террориста на экспертизу в Институт имени Сербского.
Радуев любил поражать публику. После первой войны он немало удивил тем, что в отличие от остальных полевых командиров не попросил у Масхадова никакой должности (от этого не удержался даже Шамиль Басаев). Однако Радуев сам себе ее придумал, и весьма звучную — "командующий армии генерала Дудаева". В другой раз Радуев даже вызвал восхищение у чеченцев, когда — по сути первый в республике — публично и очень резко раскритиковал ваххабитов. Говорить о них плохо не смел даже Масхадов. Единственный ресторан в Грозном, где посетители, не боясь ваххабитов, могли выпить рюмку водки, был ресторан, принадлежащий Радуеву. Ваххабиты не смели ступать на порог этого заведения. Но воевать с ваххабитами Радуев все же не стал: они ему не мешали.
Как Радуев мог попасться в сети ФСБ? После серии покушений он вел себя сверхосторожно, сказал мне человек, близко знавший террориста #2. У него был прямо-таки нюх на опасность, и он всегда перестраховывался. По-видимому, его "сдали" очень близкие люди, которым он полностью доверял. Между тем круг близких людей Радуева был довольно узок — он не верил даже своим боевым товарищам. Был такой случай. В 1998 году Радуева в очередной раз подорвали, и он чудом остался жив. В больницу к нему приехали Басаев, Яндарбиев и другие полевые командиры, спрашивают: "Как ты себя чувствуешь?" Радуев, говорят, кричал на всю палату: "Сначала меня взрываете, а потом приходите узнать, умер я или нет?! Не дождетесь!"