Событие теленедели — "Унесенные ветром" Виктора Флеминга (1939) на ОРТ (9 марта, 21.45, ****). Сам режиссер, как гласит легенда, бестселлера Маргарет Митчелл не читал, да и в титрах фильма его имя изначально не предполагалось. Съемки начинал блестящий мастер салонных комедий и мелодрам Джордж Кьюкор, но не сошелся характерами с Кларком Гейблом, исполнителем роли Ретта Батлера, и был заменен на личного друга актера — Виктора Флеминга. Часть эпизодов доснимали другие постановщики, в том числе грозный продюсер Дэвид О. Селзник. Так что "Унесенных ветром" можно считать коллективным детищем "голливудского разума", звездным часом "империи снов". Фильм стал и звездным часом рядового киноремесленника Флеминга, ощутившего небывалый прилив творческих сил и снявшего еще один классический и культовый фильм "Волшебник страны Оз", а через два года — лучшую экранизацию "Доктора Джекила и мистера Хайда".
Почему же именно "Унесенные ветром", эта история, увиденная дамскими глазами, эта ностальгия по чужому и для нас, и для современных американцев рабовладельческому югу, до сих пор остаются хитом всех времен и народов? Почему гибель при пожаре декораций к фильму стала чуть ли не национальной трагедией? С одной стороны, американский культ книги и фильма отражает специфические комплексы "народа без истории". Народ, трудоголик и прагматик, обожает фильмы об "аристократах", о тех, кому не надо было истово трудиться, кто умел находить вкус в еде, вине, флирте и безделье, то есть во всем том, на что современным янки не хватает времени. Поэтому из года в год "Оскары" получают именно фильмы о "красивом прошлом": будь то "Из Африки", "Индокитай", "Утомленные солнцем" или "Титаник". С другой стороны, янки, чтобы спать спокойно, должны быть уверены, что красивый быт "исторически обречен": "Титаник" должен утонуть, комбриг Котов — плакать кровавыми слезами, французов разгромят при Дьен-Бьен-Фу, а луизианские плантации вытопчут и сожгут войска северян. После чего можно спокойно лить слезы над "Унесенными ветром". С общечеловеческой же точки зрения "Унесенные ветром" — это американский "Тихий Дон", трагедия жадного до жизни человека, обреченного волей рока родиться и сжечь свои лучшие годы в топке гражданской войны. Слова Скарлетт О`Хары "я подумаю об этом завтра" стали путеводной звездой для многих и многих "маленьких солдат", сопротивляющихся безумству мира.
Очевидно, творцы "Унесенных ветром" не разговаривали между собой об идеологии, национальной идее, народных чаяниях и прочей лирике. Они просто хотели сделать удачливый фильм. Беда современных русских режиссеров как раз в том и заключается, что они сначала "думают о Родине, а потом о себе". Съемки еще не начались, а творец уже знает, что "снимет народный фильм", "воплотит чаяния" и т. п. Безусловный чемпион по "бегу за народными чаяниями" — Дмитрий Астрахан. Из-за этого в 1991 году ему приходится пугать народ погромами и уговаривать поскорее делать ноги ("Изыди!"), а спустя всего два года, когда выяснилось, что заграница не резиновая, объясняться в любви Родине, сказав ей: "Ты у меня одна" (НТВ, 8 марта, 14.15, *). Примитивную директивность послания искупает игра самого обаятельного актера нашего кино Александра Збруева. Он по определению не умеет играть плохих и несимпатичных людей, даже его Сталин в "Ближнем круге" Андрея Кончаловского — добрый шутник. Поэтому немножко веришь и его инженеру Тимошину, отказавшемуся от американского счастья с богатой красоткой.
Художественная неудача, увы, постигает в России все "концептуальные" патриотические проекты. "Мама" Дениса Евстигнеева (НТВ, 7 марта, 19.55, *) — логическое развитие телевизионного "Русского проекта". Но с лирических короткометражек какой спрос? Их прелесть — прелесть стихотворения из четырех строф: читай и гадай, с какой интонацией написано, Егора Исаева или Николая Олейникова,— все равно не угадаешь. Полнометражный же фильм, да еще под сенью бродящего по стране призрака "национальной идеи" — дело серьезное. Полбеды, что сценарий Арифа Алиева полон огрехов, что наши отборные звезды Олег Меньшиков, Владимир Машков, Евгений Миронов играют как им свойственно, нимало не заботясь об актерском ансамбле, а только о себе, любимых. Беда в том, что теперь очень и очень не скоро кто-либо из режиссеров снова обратится к такому киногеничному и загадочному сюжету, как кровавый угон самолета семьей обезумевших сибирских музыкантов-вундеркиндов. Этот материал Алиев с Евстигнеевым как открыли, так и закрыли, поскольку сами не знали, что собирались сказать. Стиль фильма можно определить как "гламурную чернуху". Как относиться к загримированной под Родину-Мать с плаката Тоидзе героине Нонны Мордюковой? Как к Богоматери, приносящей во имя неизвестных сияющих целей в жертву собственных сынов, или как к Бабе-Яге, которую лучше саму посадить в печку, да побыстрее?
Между тем настоящие бестселлеры рождаются не благодаря существующим стереотипам, а вопреки им, и отличаются своеобразной элегантной наглостью. В этом можно убедиться, пересмотрев фильмы двух увенчанных каннским золотом везунчиков. В 1966 году "банк сорвал" 29-летний Клод Лелюш. "Мужчина и женщина" (НТВ, 8 марта, 12.55, ****) — архетип современной любовной истории, сочетающей модернизм декора и старомодный романтизм чувств, юношескую пылкость и умудренность пожившего человека. В 1994-м повезло Квентину Тарантино: в "Криминальном чтиве" (РТР, 4 марта, 23.25, *****) он создал архетип современного триллера, разворачивающегося в замкнутом, безвоздушном, аморальном пространстве, населенном живыми и мертвыми гангстерами.
На канале "Культура" — фильмы тех, кого еще (по молодости) или уже (по старости) не волнует коммерческий успех. "Молодой Терлесс" (Германия, 1965) (4 марта, 10.40, ****) — режиссерский дебют Фолькера Шлендорфа, жестковато-проницательная экранизация романа Роберта Музиля. Садистскую инициацию, которую проходит в закрытой мужской школе Терлесс, обычно рассматривают как предчувствие фашизма, бациллы которого взращивались в имперской Европе начала века. Но смысл фильма шире — он о жестокости жизни, о притягательности зла, об онтологической трудности выбора между ролями палача и жертвы. Шлендорф до сих пор в хорошей форме: на последнем Берлинском фестивале его фильм "Покой после выстрелов" получил "Серебряного медведя" за лучшую женскую роль и приз за лучший европейский фильм.
"За облаками" ("Культура", 5 марта, 22.45, ***) — последний по времени фильм великого Микеланджело Антониони. Когда стало известно, что парализованный, много лет молчавший (и в прямом, и в переносном смысле слова) режиссер собрался снимать в соавторстве с Вимом Вендерсом, было искушение отнестись к проекту снисходительно, как к чистой психотерапии, лишенной эстетической ценности. Как бы не так: Антониони решил игнорировать свой недуг, вздохнуть полной грудью, спокойно и нежно объясниться в любви к жизни, актерам и самой любви. Четыре новеллы о невоплотимой, но разлитой в самом киновоздухе любви дали Антониони и возможность раздеть, ко всеобщему удовлетворению, самых очаровательных и молодых европейских актрис Софи Марсо, Ирэн Жакоб, Кьяру Казелли. Но кто же его за это осудит!