В вышедшем на экраны США новом фильме "Бриллианты" 83-летний Кирк Дуглас сыграл бывшего чемпиона по боксу Хэрри Агенски. После премьеры КИРК ДУГЛАС встретился с журналистом СЕРГЕЕМ Ъ-РАХЛИНЫМ и дал интервью специально для Ъ.
— Некоторые из ваших картин советские власти сочли "прогрессивными" и допустили в прокат. Я помню и "Чемпиона", и, конечно, "Спартака". Вы были в России кумиром.
— Когда я был в России, действительно люди наперебой говорили о моем "Спартаке". Это очень приятно — тем более что у меня самого российские корни. Вы-то, наверное, заметили, что, хотя мой герой в "Бриллиантах" Хэрри Агенски имел в молодости боксерскую кличку Польский Принц, я вставил в диалог кое-какие русские словечки, которые слышал от родителей, например "сукин сын".
— В "Бриллиантах" ваш герой смотрит на свою фотографию на ринге. Она как бы оживает, и мы видим кадры из фильма "Чемпион". Чья это идея?
— Моя. Знаете, когда я перенес инсульт три года назад, думал, что больше никогда не смогу играть. Разве что вернется немое кино. Но вдруг мне приносят сценарий фильма "Бриллианты", где герой страдает болезнью Альцгеймера. Я сценарий отверг. А потом задумался. Это должна быть картина, в которой герой должен справиться с инсультом! Как я. А поскольку Хэрри был когда-то боксером, то мы можем, сказал я продюсеру, использовать фильм "Чемпион" пятидесятилетней давности. И это, как вы видели, сработало.
Я, конечно, боялся после удара говорить на экране. Поделился своими страхами с женой. А она говорит: "Ничего, когда камеру включат, ты заговоришь!" Так и получилось, хотя, признаюсь, было нелегко.
— Мне очень понравилась сцена в борделе. Вас, Кирк, в Голливуде знали как отчаянного сердцееда, а тут вы не побоялись предстать в довольно смешном виде.
— Сцена в борделе очень хорошо поставлена. Без пошлости. Когда нашему фильму из-за этой сцены дали рейтинг R, запрещающий детям без сопровождения взрослых ходить на фильм, я лично обратился в Ассоциацию кинопромышленности, которая дает рейтинги, и попросил изменить его. Малая доза сексуальности никому не повредит.
— Поэтому Лоран Бэколл, живая легенда Голливуда, согласилась сыграть в фильме бандершу?
— Мы не снимались вместе 50 лет. Но мы в добрых отношениях. Я звоню ей и говорю: "Я тут буду играть в одном фильме, в нем есть роль и для тебя". Она, не спрашивая ничего, соглашается. А потом спрашивает: "А что за роль?" Я и говорю: "Бандерша в борделе!" Представляете реакцию?
— Вы, Кирк, стали едва ли не первым актером-продюсером. Что вас привело к этому — политические убеждения? Вы ведь не побоялись в фильме вашей компании "Спартак" поставить в титры настоящее имя сценариста Далтона Трамбо, который был в черном списке маккартистов.
— К политике это не имеет отношения. Когда я поставил Трамбо в титры, мне говорили, что я больше в Голливуде работать не буду. А я их посылал подальше! Я создал компанию и назвал ее "Брайна продакшнз" в честь моей мамы Брайны — неграмотной иммигрантки из России. Чтобы она гордилась сыном. Когда вышел "Спартак", поставленный моей компанией с ее именем, я нанял для мамы лимузин, повез ее на Тайм-сквер в Нью-Йорке и показал ей огромное светящееся табло, на котором было написано: "'Брайна' представляет 'Спартак'". Представляете ее гордость? И, конечно же, я сформировал собственную компанию, чтобы делать картины, которые мне лично нравятся. Оказалось, впрочем, что они понравились и зрителю.
— Что вы думаете о сегодняшнем кино?
— Кинематограф живет циклично. Одно время были в моде спецэффекты. Это как ребенок нашел новую игрушку и забавляется. Кроме того, сейчас в кино слишком много насилия. Я помню, как мы с моим другом Бертом Ланкастером играли ковбоев. Нам, чтобы убить противника, требовалась всего одна пуля. А сейчас они поливают весь мир из автоматов! Но люди от этого устают. Вы видите, как проваливаются боевики и как преуспевают хорошие драмы и комедии. Думаю, и наши "Бриллианты" могут затронуть душевную струну у зрителя. Отношения между людьми всегда будут интересовать людей.
— Тогда поговорим об отношениях. Ваш брак с Анни хоть и не первый, но один из самых долгих в Голливуде.
— Мы встретились, когда я снимался в Париже. Нужен был ассистент, и мне представили некую Анни Байденс. Она была внешне очень привлекательна. После разговора сказала, что не будет работать у меня, но подскажет, кого взять. Это меня вывело из себя. Но я не подал виду и проводил ее до машины. У нее, между прочим, машина была лучше моей. А вечером позвонил ей и нарочно снизил тембр голоса...
— Вы "включили" свой знаменитый сексапильный тембр?
— Вот именно! И спрашиваю: "Что вы сегодня вечером делаете?" Она отвечает: "Ничего". Я тогда приглашаю ее на ужин с двумя моими друзьями в страшно модный парижский ресторан. А она говорит, что поджарит себя яичницу и пойдет спать. Ну и ну! Я поклялся, что больше ей никогда не позвоню. И вот мы уже 45 лет как женаты. Анни очень интересный человек, притом практичный. Вечно твердит: "Иди и заработай хоть какие-то деньги". Конечно, нам и без того хватает, но это ее способ вытолкнуть меня в активную жизнь, на съемки. Я ведь после инсульта днями лежал в тяжелой депрессии. Она заставила меня начать речевую терапию, вроде той, что мой герой делает в фильме, вернуться к написанию книг и вот теперь — в кино.
Женщине нелегко быть женой кинозвезды. Если в браке один партнер больше думает о другом, чем о себе,— такой брак сработает. Ну, что это я вещаю, как мудрец. Анни бы посмеялась, если бы слышала.
— У вас четверо сыновей, есть внуки. Приходят ли они к вам за советом? Вовлечены ли вы в их жизнь, или предоставили им совершить их собственные ошибки?
— В последнее время чаще я сам обращаюсь к ним за советом. Да, они уважают мое мнение. Но не всегда. Мы с Майклом одно время были не очень близки, потому что я разошелся с его матерью. Но сейчас мы очень сблизились. У нас вообще странная семья. Моя первая жена была на премьере "Бриллиантов". Она с моего благословения написала книгу обо мне. Пусть ждет письма от моих адвокатов. Шучу, шучу! Я очень многое о себе узнал и понял из ее книги. Что касается Майкла, то мы очень хотим сделать вместе фильм. И я его подначиваю: "Поторапливайся, я тебе скоро буду не по карману как актер!"
В тот день фотограф опоздал, и я остался без фотографии. Кирк, увидев выражение моего лица, сказал: "Я специально подъеду для снимка, когда у тебя будет другое интервью с кем-нибудь". Я не поверил, но за день до интервью с Шэрон Стоун на всякий случай позвонил пресс-агенту Дугласа. И на следующий день, в назначенный час Кирк ждал меня в саду отеля Four Seasons в Беверли-Хиллз. Нас благополучно засняли, а когда щелкнула камера, Кирк Дуглас тихо сказал по-русски, глядя прямо в камеру: "Сукин сын".