Вчера в Российском государственном гуманитарном университете (РГГУ) открылся Музей "Другое искусство". Так теперь будет называться собрание неофициального русского искусства 1960-1980-х годов известного коллекционера ЛЕОНИДА ТАЛОЧКИНА, который рассказал корреспонденту Ъ МИЛЕНЕ Ъ-ОРЛОВОЙ, как это произошло.
— Почему вы решили открыть музей именно в РГГУ?
— А мне кто-нибудь что-нибудь другое предлагал?
— Известно, что сейчас Третьяковка делает постоянную экспозицию искусства второй половины ХХ века...
— Ну и что, я должен им подарить какие-то вещи? Они даже спасибо не скажут.
— Каков статус вашего музея?
— Пока все вещи находятся на временном хранении. Как музей слепков из ГМИИ, который работает уже два года. У нас только начало отношений, как дальше все будет развиваться, посмотрим — пока я еще ничего никому не подарил.
— Когда вы начинали свою коллекционерскую деятельность, в этом был какой-то риск? Все-таки искусство оппозиционное, неофициальное?
— В 60-е я вообще об этом не думал — у меня шла жизнь с художниками, они мне дарили картины. Потому что я их сразу на стенку вешал: потолки были высокие в коммуналке. В собирании никакого риска не было. Опасно было торговать искусством. А я этим никогда не занимался.
— Оказывается, ваша коллекция еще в 1976 году была признана Минкультом национальным достоянием?
— Это были извинения за бульдозеры, за ту историю, когда разогнали выставку в Беляеве. Минкульт мне помог получить нормальное помещение. И мою коллекцию поставили на учет.
— Вы можете оценить стоимость вашей коллекции?
— Я даже не пытаюсь это делать. На оценку нужны деньги, а у меня их никогда не было. Я же их зарабатывать не умею.
— Как же вы жили?
— Вначале я был инженер-конструктор, пока в 1966-м не бросил эту деятельность и не пошел работать грузчиком в Худфонд. Был хранителем, вахтером, кочегаром. Последняя моя должность — ночной сторож в Доме композиторов. С 1987 года я стал делать выставки.
— Вы используете логотип "Другое искусство". Кто его придумал?
— Он появился в 1990 году, когда мы вместе с Ириной Алпатовой готовили выставку в Третьяковке. Она, кажется, его и придумала.
— Остается это определение актуальным?
— Да нет, конечно. Это искусство было другим только по отношению к советскому.
— А почему вы вообще решили расстаться со своими вещами?
— Дома их хранить стало опасно. Войдет человек с автоматом, погрузит все в ящики, и я еще ему буду помогать носить.
— Вам не кажется, что ваша коллекция уже тоже перешла в разряд старого искусства?
— Да это просто архаика! Авангардом тут и близко не пахнет.
— Вы коллекционируете молодых художников?
— Искусство стало другим. Разве Олег Кулик, которого я очень люблю, может что-нибудь подарить? Только засушенную лапку от своей собаки!