В Государственном историческом музее открылась довольно неожиданная выставка "Сто и двенадцать стульев". В пяти залах экспонируются стулья, кресла, табуретки из коллекции музея.
Выставка "Сто и двенадцать стульев" обречена на успех. Но виновато в этом прежде всего название, отсылающее к бестселлеру советских времен: ведь герою Ильфа и Петрова сопереживало не одно поколение. Словосочетание "Двенадцать стульев" стало знаком чего-то априори остроумного — то ли книги, то ли полосы в старой "Литературке", то ли выставки в Государственном историческом музее. Неудивительно, что посетители начинают улыбаться едва переступив порог. Никогда не видел, чтобы людей так смешили стулья.
Но на этом оригинальность решения заканчивается. В названии есть интрига, в экспозиции ее нет. Удачный слоган ничем не поддержан, хотя организаторы выставки утверждают, что вдохновлялись событиями, описанными в романе. Оказалось, что коллекция мебели ГИМа значительно пополнилась после закрытия в 1929 году Московского музея мебели, в котором, кстати, побывал Остап Бендер. Нынешней выставкой Исторический музей как раз и отмечает 80-летие упомянутого Ильфом и Петровым музея.
Сейчас коллекция мебели ГИМа (наряду с коллекцией Эрмитажа) считается одной из самых богатейших в стране. И судя по всему, свои мебельные запасы музейщики будут демонстрировать регулярно. Как заявил директор Исторического музея Александр Шкурко, "вслед за стулом последует шкаф и стол". Интересно, какими названиями музейщики будут завлекать зрителей на эти выставки.
"Сто и двенадцать стульев" в Историческом расставлены театральным художником Борисом Мессерером. В центре каждого из пяти залов установлены многоуровневые круглые подиумы, на которых кругами громоздятся исторические стулья. Самый старый из них изготовлен еще во времена Ивана Грозного: грубо отесанный, драпированный кожей куб смотрится далеким родственником остальным экспонатам выставки.
Особое внимание привлекает кресло-клозет, больше напоминающее трон. Если бы не замминистра культуры Наталья Дементьева, поднявшая его крышку, догадаться о его назначении было бы непросто. Совершеннейшим раритетом смотрится и кресло для упражнений середины XVIII века: метровый пружинистый пуф служил чем-то вроде тренажера. Промотав пять кругов по залам музея с ламинированным указателем экспонатов в руках (таблички у экспонатов отсутствуют), посетители начинают глазеть по стенам: на них — живопись и графика, в основном середины XIX века, когда жанр интерьера (так называемого "вида в комнатах") был особенно востребован. По замыслу устроителей выставки изобразительный ряд призван дополнить представления посетителей о том, как экспонируемая мебель располагалась в интерьере. Правда, картины не справляются с этой функцией: на фоне аляповато раскрашенных стен музея смотрятся они слишком жалко, да и груды стульев то и дело отвлекают внимание на себя.
Руководство музея называет выставку стульев неординарной и экспериментальной. А Наталья Дементьева, получив в подарок каталог и открытки, заявила, что "мы выходим на нормальный международный уровень". Стулья, действительно, отвечают мировым стандартам качества, иначе так долго бы не сохранились.
По предположению музейщиков в XVI веке в России "наметился переход от древнерусского типа обстановки к общеевропейскому стилевому интерьеру". Судя по стульям, никакого специального перехода не было: просто в Россию завезли качественную импортную мебель. И с каждым годом ее становилось все больше и больше.
ИГОРЬ Ъ-ГРЕБЕЛЬНИКОВ