Решение Минфина впервые после дефолта 1998 года выйти на открытый рынок внутренних заимствований, что ни говори, знаменательно. Государство намерено показать, что преодолело последствия кризиса и вновь отстраивает финансовый рынок. И отстраивает его по образу и подобию недавно рухнувшего — новые госбумаги ничем, даже названием, не отличаются от тех самых ГКО, при одном упоминании о которых инвесторов начинает бить мелкая дрожь. Правда, на этот раз правительство обещает проводить новую стратегию заимствований. Которая, конечно же, значительно лучше старой. Но при всем при этом, как обычно и бывает в России, сохраняет некоторые ее принципиальные недостатки.
Начнем с хорошего. Похоже, нынешние власти извлекли кое-какие уроки из кризиса и определились, каким образом использовать механизм госзаймов, чтобы не допустить повторения событий двухлетней давности. Минфин неоднократно подчеркивал, что пока будет одалживать деньги лишь в весьма ограниченных объемах и только на финансирование кассовых разрывов в бюджете. Иными словами, власти стремятся успокоить инвесторов тем, что умерят свои аппетиты на рынке заимствований и не допустят построения новой государственной финансовой пирамиды.
Однако подобные объяснения едва ли можно счесть вполне удовлетворительными. Поскольку нет ответа на главные вопросы: зачем вообще государству нужен рынок госзаймов и как оно собирается использовать полученные на нем деньги? Вопросы эти крайне важны с точки зрения инвесторов; более того, внятный ответ на них мог бы значительно снизить стоимость заимствований для самого Минфина.
Действительно, сейчас государство декларирует две цели создания рынка госзаймов: финансирование бюджета и разработка механизма регулирования денежного рынка. Для решения второй задачи эмиссия бумаг именно Минфина необязательна. Регулировать рублевую массу вполне можно и с помощью выпуска облигаций Центробанка. Причем "бобры" обещают быть даже более эффективным инструментом, поскольку инвесторы считают их более надежными, чем минфиновские бумаги. Ведь для погашения своих облигаций ЦБ в любой момент может напечатать рублей. Следовательно, продавать "бобры" можно с меньшей доходностью.
А вот решение бюджетных проблем за счет заимствований выглядит весьма подозрительным. Возьмем, к примеру, нынешний аукцион. Минфин проводит его сразу после того, как первый вице-премьер Михаил Касьянов заявил, что с бюджетом у нас все в порядке и ситуация даже лучше, чем ожидалось. Зачем же тогда занимать? Ответ вполне может быть таким: у Минфина сейчас есть непредвиденные расходы — финансирование войны в Чечне и срочное погашение задолженностей по зарплатам и пенсиям накануне выборов.
Правда, наши чиновники не любят подобной постановки вопроса. Они обычно заявляют, что бюджет — это "общий котел", и куда идут поступающие из конкретного источника деньги, сказать трудно. А зря. Поскольку с точки зрения инвесторов государство подобно предприятию: от того, насколько эффективно используются заемные средства, зависит его способность расплатиться по долгам. Иными словами, если займы на рынке госбумаг в перспективе ведут к пополнению бюджета, кредиторам выгодно вкладывать деньги даже по низким ставкам. Если же заем идет только на финансирование текущего дефицита да еще на решение чисто политических задач, очевидно, что нагрузка на бюджет только увеличивается и рискованность кредитования возрастает. И неизбежно возникает "эффект пирамиды".
При этом скрывать свои планы государству вряд ли имеет смысл. Во-первых, инвесторы и сами, как правило, представляют, зачем властям нужны деньги. А во-вторых, еще не факт, что стремление активизировать боевые действия на Кавказе или способствовать избранию Путина президентом отпугнет, а не привлечет инвесторов.
При существующей же системе кредиторы находятся в состоянии полной неопределенности. Принцип "общего котла" работает не только при сборе доходов, но и при расходовании средств. Инвесторы не знают, что они финансируют: явно убыточные проекты или какие-либо реформы, впоследствии способные принести отдачу.
В принципе, такая ситуация была бы нормальной, если бы государство постоянно доказывало на деле, что оно способно эффективно распоряжаться средствами. Но пока, увы, репутация российских властей не слишком высока. И пожалуй, единственный способ укрепить ее в короткие сроки — сделать финансовую политику государства более прозрачной. А для этого достаточно сообщить инвесторам, на что конкретно не хватает средств.
Более того, можно даже перейти на целевые займы под определенные программы. Это, кстати, позволит властям на раннем этапе отбраковывать самые неудачные проекты. Согласует же правительство свою экономическую политику с МВФ и Всемирным банком и ничего страшного в этом не видит. А чем другие кредиторы хуже?