Премьера балет
В Мариинском театре реконструирован исторический шедевр — балет "Спартак" в хореографии Леонида Якобсона. ОЛЬГА ФЕДОРЧЕНКО полагает, что старания балетных археологов не пропали даром.
В Мариинском театре возрожден легендарный "Спартак" Леонида Якобсона 1956 года рождения. В "капитальном возобновлении" Мариинского театра "тело" знаменитого балета явлено без каких-либо ампутаций и при полном параде: роскошь "взаправдашних" декораций (узнаваемые архитектурные пейзажи древнеримских монументов, арен и храмов), "рубенсовская" музыка Арама Хачатуряна, изливающаяся из оркестровой ямы (дирижер Карен Дургарян), мощная массовка, принцип оживших барельефов. Чтобы подчеркнуть связь времен, а заодно дать возможность сравнить былой спектакль и нынешний, после каждой картины, заканчивающейся застывшей композицией, на занавес проецируются фото постановки 1956 года — игра "Найди десять отличий" здесь бесполезна: не найти ни одного.
Уже первый эпизод, "Триумф Рима", задал победительную интонацию — количество участвующих в шествии античных легионеров было адекватно масштабности постановки: когорты и фаланги заполняли сцену, маршировали, складывали группы, одна другой интереснее. Правда, современные "легионеры" нечетко печатали шаг и весьма приблизительно держали ровность колонн — пара-тройка строевых занятий на плацу явно не помешала бы. Но это не мешает оценить мастерство Якобсона-режиссера, скупыми технологическими средствами создававшего потрясающие по масштабности картины. Скажем, для эпизода восстания рабов он позаимствовал у Петипа гениальный в своей простоте ход: по сцене в полной темноте "змейкой" (как тени в "Баядерке") несется поток восставших рабов, у каждого в руках зажженный факел. Люди скрыты во тьме, видна только эта мчащаяся пылающая лава, создающая эффект многотысячного присутствия.
Хореография спектакля восстановлена досконально, к возобновлению были привлечены практически все когда-либо участвовавшие в этом "Спартаке" на ленинградской сцене. И все же в исполнении сегодняшних артистов якобсоновская хореография выглядела как пустоты от человеческих тел на раскопках античных Помпей, по которым археологи-балетмейстеры восстанавливают положение давно истлевших человеческих останков. Невозможно не искать в главных героях нынешней премьеры черты героев премьеры полувековой давности: легендарного Спартака Аскольда Макарова, Эгины Аллы Шелест, Фригии Инны Зубковской. Хотя лучше бы этого не делать: по психофизике современное поколение отличается от предшественников, как различаются между собой архивные фотографии на толстом картоне и цифровые кадры, отредактированные в фотошопе.
Игорь Зеленский (Спартак), брутальный любимец петербуржцев 1990-х, перейдя в категорию возрастных артистов, притушил технологическую мощь танцовщика-виртуоза — его герой предстал усталым, проникновенным и обреченным. Екатерина Кондаурова, благодаря успехам в современной хореографии слывущая символом отечественной танцевальной сексуальности, в партии куртизанки Эгины, конечно, не представила всю нравственную глубину падения античного Рима (каковую являла в этой роли Алла Шелест), но свою лепту внесла, выплеснув всю необузданность чувств и вакхический темперамент в знаменитой вариации на пиру у Красса. Владимир Пономарев, ветеран ленинградско-петербургского балета, заканчивающий свой 46-й театральный сезон, в партии древнеримского полководца явился едва ли не хореографическим Малкомом Макдауэллом.
"Спартак" Леонида Якобсона, несомненно, лучший художественный продукт истекшего петербургского сезона. Спектакль, больше полувека назад ставший самой авангардной и самой сексуальной постановкой советского балета, ошеломляет и сегодня. Грандиозность мизансцен в духе голливудских пеплумов, нетривиальная хореография, стилизованная под пластику античных барельефов, недвусмысленная и весьма откровенная эротика — поистине эту постановку следует однозначно признать лучшим "Спартаком" всех балетных времен и народов.