Состоявшиеся в пятницу парламентские выборы в Иране уже названы историческими. Впервые за двадцать лет после исламской революции большинство избирателей высказалось за демократические перемены, отдав голоса реформаторам.
Согласно предварительным данным, реформаторы, поддерживающие президента Мохаммада Хатами, получили 137 мест в меджлисе, исламские фундаменталисты — 44 места, независимые — 10. Принадлежность еще 65 мандатов будет определена в апреле в ходе повторного голосования. Но уже сейчас ясно, что впервые с тех пор, как 20 лет назад аятолла Хомейни поднял над Ираном зеленое знамя ислама, фундаменталисты утратили контроль над парламентом. В прежнем его составе их было в полтора раза больше, чем сторонников реформ.
Особенно плачевными для фундаменталистов оказались итоги выборов в столице Ирана Тегеране. В меджлис не попал ни один из их признанных лидеров. Среди неудачников — экс-президент Ирана Акбар Хашеми Рафсанджани, сокрушительное поражение которого может означать конец его политической карьеры.
Консерваторы с треском проиграли даже в сельских районах и во втором по величине городе страны Исфахане, традиционно считавшихся оплотом исламского фундаментализма. В Исфахане им не удалось завоевать ни одного мандата. Здесь проиграл, в частности, экс-глава иранской разведки Али Фаллахиан. Теперь у него есть основания беспокоиться за свою судьбу: в Германии выписан ордер на его арест за убийство в 1992 году в Берлине сотрудниками иранских спецслужб одного из курдских лидеров. Да и в самом Иране Фаллахиана недавно допрашивали по делу об убийстве агентами охранки в 1998 году пяти диссидентов.
В целом выборы стали успешной проверкой популярности 56-летнего президента-реформатора Мохаммада Хатами, который уже два года ведет борьбу за либерализацию общества. Возглавляемый его братом Мохаммадом Резой "Фронт народного представительства" и группирующиеся вокруг него партии выступают за расширение прав и свобод граждан, независимость СМИ и ослабление влияния духовенства на исполнительную и судебную власти.
Однако победа реформаторов на парламентских выборах вовсе не означает, что перемены в иранском обществе начнутся уже с завтрашнего дня. Духовенство по-прежнему контролирует все властные структуры, в том числе армию и спецслужбы. К тому же, по конституции Ирана, написанной аятоллой Хомейни, все решения парламента утверждаются духовным лидером страны — после смерти Хомейни им стал аятолла Али Хаменеи. И тем не менее, консерваторам будет труднее противодействовать президенту-реформатору, который отныне сможет опереться на поддержку парламента.
И главное — иранские избиратели однозначно продемонстрировали стремление к более открытому и демократичному обществу, и под давлением общественного мнения фундаменталисты будут вынуждены постепенно сдавать свои позиции.
ЛЕОНИД Ъ-ГАНКИН