Политическая карьера Анатолия Собчака уникальна для России (см. стр. 9). Он попал на политический олимп точно так же, как и покинул его,— в результате демократических выборов.
Что погубило Собчака?
Сергей Беляев, председатель Фонда региональных программ, в 1991-93 гг. вице-мэр Санкт-Петербурга:
— Собчак просто не успел занять свое место в этой иерархии, его время еще не пришло. Но он был политиком федерального масштаба. Его ценили не только в России, но и за рубежом. Он был знаковой фигурой, индикатором демократии. По отношению власти к Собчаку многие оценивали политический курс и степень демократизации общества. Если Собчака хвалили — значит все в порядке, а начинали травить — значит что-то не так происходило в "благородном семействе". Собчак был сильной фигурой, и слова "жертва демократии" к нему не применимы.
Анатолий Чубайс, президент РАО "ЕЭС России":
— Преждевременная смерть Собчака — это результат травли. Сегодня надо назвать тех, кто это делал. Пусть они подумают об этом, а их дети узнают. Это лично Юрий Скуратов, лично Александр Коржаков и завравшийся журналист Павел Вощанов. Суд доказал ложь и клевету его измышлений. А Собчак не просто крупный политик — он символ российской эпохи последнего десятилетия.
Сергей Бабурин, лидер движения "Российский общенародный союз":
— Собчака погубили личные амбиции, а потенциал стать политиком федерального уровня у него был. Я был знаком с ним с 1984 года, знал многие его привычки, качества. При большом уме он был излишне самоуверен. А при колоссальном политическом опыте, обладал крайним нетерпением к оппонентам и прошлому. А "питерскую плеяду" создавал не он, это она его создала. И команда пошла дальше, а он стал пробуксовывать из-за амбиций.
Сергей Степашин, депутат Госдумы, экс-премьер России:
— Собчак был яркой, неоднозначной личностью, из-за чего у него было больше противников, чем друзей. Но он умел проигрывать и никогда не предавал тех, с кем работал. Да и на чужих "костях" к власти не рвался. Потому он и был в Санкт-Петербурге, а не в Москве. Но он оставался политиком федерального уровня, способным воздействовать на людей и обладать их душами. На гребне демократической волны он заставил людей отойти от советского тоталитаризма. Он научил нас относиться к власти критично, а власть — нормально воспринимать критику. Анатолий Собчак собрал команду единомышленников, которых сейчас называют российской элитой.
Юрий Скуратов, генеральный прокурор России, отстраненный от исполнения обязанностей:
— На мой взгляд, ему просто не повезло, не сложилась его судьба политика первого уровня. Хотя юридически и интеллектуально он был подготовлен гораздо выше некоторых "федеральных политиков". Даже нынешний и. о. президента как личность не сопоставим с Собчаком. Но фортуна улыбнулась Путину, а не Собчаку. И не было в Питере команды. Каждый карабкался сам. И не надо говорить, что Собчак что-то породил. Разве что уголовное дело. Я и сейчас уверен, что дело мы возбудили обоснованно. По нему многие лица будут осуждены. А смерть — она же не делает человека святым.
Николай Сванидзе, ведущий программы "Зеркало":
— Реакция общества на смерть Собчака свидетельствует о том, что он был политиком национального масштаба. Другое дело, что сделав себе имя, Собчак не сделал карьеры общефедерального уровня. Хотя сказать, что быть мэром второго в стране города — это не карьера, язык не повернется. Собчак был трибун, романтик, а не прагматик. Он и выборы Яковлеву потому проиграл, что интересовался высоким, а не канализацией. Говорю это без иронии. Я не верю, что Собчак намеревался при Путине стать главой администрации президента. Если бы это планировалось, Собчак никогда бы не сказал об этом до назначения. И не думаю, что он этого хотел.
Сергей Филатов, президент Конгресса интеллигенции России, бывший руководитель администрации президента:
— Однажды Анатолий Александрович увидел у меня на столе журнал с заголовком "Кто следующий?". Имелся в виду следующий президент России. И там на весь разворот была его фотография во весь рост. Тогда он взял ручку и написал:"Только не я. Анатолий Собчак". По-моему, это был 1995 год. Собчак боялся именно этого, что его, соратника президента, упрекают будто он рвется на место Ельцина. Политики — циники по внутреннему содержанию, идя вверх, зажимают совесть и отодвигают конкурентов. Нехватка этих компонентов и не позволила Собчаку оказаться в верхних эшелонах власти. Совести у него было больше, чем цинизма. И нить между совестью и сердцем оказалась слабой.
Павел Вощанов, политобозреватель газеты "Трибуна", в 1991-92 гг. пресс-секретарь президента России:
— Хотим мы того или нет, но Собчак стал политиком федерального уровня. Возможно, после выборов он получил бы пост, вернувший бы ему ореол элитности. А вообще, ошибкой Собчака было то, что он считал, будто создал команду и сможет положиться на "учеников". Но эти ученики, молодые и рьяные, использовали Собчака в своих целях. А он стал "стреляным патроном", и никто потом не приблизил его к себе.
Сергей Станкевич, экс-советник президента России:
— А кто сказал, что Собчак стремился на политический олимп? Он был политиком парламентского типа, трибуном, а не администратором. Он мог стать прекрасным министром юстиции, спикером. Не успел. Его смерть --это доведенная до конца расправа. Не обязательно было стрелять, как в Старовойтову, достаточно организовать травлю и ждать, когда не выдержит сердце. Грустно видеть, какие политики уходят и кто их заменяет.
Александр Невзоров, тележурналист:
— Помните, как у Пушкина: "Сын революции с матерью ужасной..." Все закономерно: тот, кто революцию делает, от нее и погибнет. Одни — в застенках, других убила свобода слова, которой они добивались. Собчак — жертва информационных войн, ничего более. Других причин не было, я говорю это как человек, нанесший ему несколько ран. Я не скорблю, но и звездочку на фюзеляже рисовать не буду.
Михаил Боярский, актер:
— Его подвело сердце — слишком долго оно сражалось. А в политике ему мешали наивность, вера в честность, недооценка выборных технологий. Мне его будет не хватать как человека и и как соседа. Сейчас вся земля вокруг нашего подъезда заставлена свечами.