Итак, вчера из-за неявки ответчика был отложен суд, который мог признать договор о создании Национального резервного банка недействительным. Об истории этого иска корреспонденту Ъ МАКСИМУ Ъ-БУЙЛОВУ рассказала подавшая исковое заявление НАТАЛИЯ АРХИПОВА.
— Что представлял собой банк "Кайрос"?
— Это был паевой банк, учрежденный тремя физическими лицами — мною, моим мужем Геннадием Петрухиным и Олегом Пирожковым — и фирмой "Аретикс", которую представлял Евгений Барихов. У каждого из нас было по 25% паев банка. В 1992 году мы с мужем уехали в Прагу, а управляющим назначили Евгения Барихова. До "Кайроса" он уже работал управляющим в одном банке.
— Он сообщил вам, что в составе учредителей банка "Кайрос" произошли изменения? Как вообще это случилось?
— Никто нам ничего не сообщал, хотя Барихов имел все наши координаты и даже поначалу звонил нам. Произошло же все очень просто. Барихов с Пирожковым собрали сами с собой собрание пайщиков и приняли решение о расширении состава пайщиков. И мы якобы тоже подписали это решение. Вот эти-то подписи и были подделаны. А потом новое собрание пайщиков большинством голосов исключило нас из числа владельцев банка. Я думаю, что все это могло произойти из-за нашего конфликта: когда его выбирали, он "забыл" сообщить нам, что, как управляющий, будет иметь в некоторых вопросах два голоса.
— Когда вы узнали, что потеряли доли в банке?
— До меня доходили разные слухи, но я просто не могла в них поверить. Мы искали банк "Кайрос" по старым телефонам и адресу. Но по старому адресу располагался уже другой банк — "Национальный кредит". Подтверждение слухам нам удалось получить лишь в 1997 году от ЦБ. После этого мы пошли в НРБ, но найти общего языка с Лебедевым не смогли, хотя мы вели переговоры около полугода. В результате мы подали бумаги в УБЭП и прокуратуру, однако там не стали этим заниматься.
— Но в чем провинились нынешние хозяева НРБ?
— Поначалу я была уверена, что Лебедев был в курсе той сделки, и была очень удивлена, когда он решил сделать экспертизу наших подписей. Кстати, экспертиза показала, что подписи были подделаны. Теперь я понимаю, что ни Лебедев, ни нынешние владельцы банка ни в чем не виноваты. Они тоже пострадали — им подсунули банк с поддельными документами.
— Что вы намерены делать дальше?
— Поймите, мы не хотим ничьей крови, но у нас нет иного выхода, кроме как подать в суд на преемников тех, кто украл у нас банк. Ведь если у вас увели фирму, то надо либо вернуть ее саму, либо компенсировать упущенную прибыль. Так что я собираюсь идти до конца. Минимум, который мы можем получить в результате,— половина уставного капитала банка "Кайрос".
— То есть три тысячи рублей?
— Почему? Когда совершалась сделка, у банка был уставный капитал, отвечавший минимальным размерам, установленным ЦБ. Сейчас, если не ошибаюсь, этот уровень установлен в 5 млн евро, следовательно, наши 50% составляют 2,5 млн евро. Я не требую, чтобы НРБ был обязательно ликвидирован, просто я хочу раз и навсегда решить этот вопрос и больше никогда не вспоминать об этом банке. И даже если я сейчас брошу это дело, у меня есть куча родственников, которые это дело просто так не оставят. Это же мое имущество.