Некролог
В понедельник на работе от сердечного приступа скончался Николас Г. Хайек. Создателю Swatch Group было 82 года. Его компания во всех смыслах слова осиротела. Мир потерял не только невероятно харизматичного и образцово успешного предпринимателя, но и настоящего художника, философа, мудреца и даже пророка.
К ливанцу по рождению, французу по образованию и православному по вере Николасу Хайеку швейцарцы относились как к национальному герою. Жуков и Сталин в одном лице — железный стратег и мудрый отец, умеющий пошутить и ободрить и всегда знающий верный выход из ситуации. В сущности, таким его знали и мы, журналисты, относившиеся к его интервью как к лекциям любимого профессора. Нам повезло: мы получили его как артефакт, невысокого плотного человечка, в скошенном галстуке на вороте расстегнутой белой рубашки, с дымом седины над огромной головой и дымом гаванской сигары, которую он не раз бросал курить.
Мало кто помнил его молодым инженером-металлургом, который приехал в Швейцарию в 1949 году и занимался инженерным консалтингом. Заказчиками его были в основном немцы, те самые, от которых он отсиживался несколько лет назад в оккупированной Франции, куда перед самой войной перебралась его семья. Основа его успеха не часы, не Swatch Group, которой тогда не существовало, а фирма Hayek Engineering, главу которой звали тогда, когда выхода не было. Главным часовщиком мира и спасителем своего нового отечества он стал по воле случая. Его пригласили оценить перспективу (а точнее бесперспективность) швейцарского часпрома. Тогда в конце 70-х--начале 80-х старинные мануфактуры разорялись под натиском японских кварцевых часов. Швейцарцы были разбиты, фронт пал. Речь шла о том, чтобы отдать на милость победителя часы в дешевом и среднем ценовых сегментах, сохранив себе (надолго ли?) производство уникальных ручных механизмов.
Швейцарским часовщикам грозило будущее народного промысла, и только Хайек решился дать бой на вражеской территории. Он победил самих японцев с помощью дешевых и по-швейцарски качественных пластиковых часов Swatch. Это произведение инженерного гения, революционное и своевременное. По степени спасительности его можно сравнить не знаю с чем, разве что с той же военной историей, когда отливка танковых башен на Урале заменила многодельную сварку. Это были часы, "платина" (как рама в машине) которых была одновременно и корпусом. Простые черные Swatch с белым циферблатом — шедевр дизайна XX века, и при этом не музейный экспонат. Они выпускаются до сих пор, выглядят точно так же и, главное, стоят ровно столько же. Хайек за этим строго следил.
В последующие годы он испек то, что называется "пирогом Хайека": сплетенные вместе почти два десятка часовых марок — от самых дешевых до самых дорогих (вроде любимцев президентов Blancpain и Breguet), исследовательские лаборатории, производители электроники и часовых механизмов. Хайек был везде, победительный и грозный,— я говорил не только с его друзьями, но и с его противниками, которые в 70-х столкнулись с его железной волей и проиграли. Даже они не могли не добавить ко всем эпитетам слова "фантастический, блестящий человек".
Созданная Хайеком в 1986 году SMH (с 1998-го Swatch Group) не зависела ни от кого, но все зависели от нее: как минимум 80% швейцарских часов комплектовались механизмами его завода ЕТА. И нешвейцарских, кстати, тоже. В конечном итоге это привело его в ярость, и он поставил миру ультиматум: ЕТА прекращает поставки деталей, из которых ловкачи собирают якобы "мануфактурные" механизмы. Разрабатывайте сами, забудьте о готовеньком. Против него ополчились десятки уязвленных марок, на него пытались воздействовать через правительство и через суд, он был упорен. Решение было принято, могли обсуждаться лишь сроки.
Точно так же он не уступил нажиму, когда в разгар войны в Ираке отказался поставлять чипы для ракет, которые американцы заказывали на его электронные предприятия. Антиглобализм его был почти религиозен. Он обожал часы и носил по три пары на каждой руке, но больше часов его интересовали те проблемы современности, которые не решишь на часовом столе. Он потратил массу сил и средств на разработку альтернативных двигателей и солнечных батарей, не его вина в том, что проект народного электрического автомобильчика Swatchmobile превратился в понтовый Smart у DaimlerChrysler. Папа Хайек предрекал финансовый кризис и злился, что его никто не хочет слушать. Зато в кризисные годы он и его компания не только не уволили ни одного человека, но и достигли очередных финансовых рекордов в страшно тяжелых 2009 и 2010 годах.
"Я вам не бизнесмен, я антрепренер, артист",— говорил он, проклиная финансистов, которые жонглировали цифрами и наживались на том, что делали его рабочие. Как настоящий швейцарец он порицал забюрократизированную объединенную Европу, как сын американца поругивал Америку и как-то безрассудно любил Россию. Он обожал метать свои парадоксы перед русскими журналистами и не зря был верным и уважаемым партнером "Ъ".
В 2003 году он передал пост главы компании своему сыну Нику Хайеку, оставив себе председательство в совете директоров и любимую марку Breguet. Год назад он добавил к своей нагрузке еще и Jaquet Droz. Его дочь Наиля командует часами Tiffany, его сын Марк — глава Blancpain. Созданная им семья, в которую входили все сотрудники Swatch Group, обожавшие его и верившие ему как Богу,— еще один итог его длинной и счастливой жизни, закончившейся за рабочим столом.