В минувшие выходные, как обычно, главные темы всех главных телевизионных проповедников были одинаковые: взятие Грозного и сдача Бабицкого.
Если своими амплуа ведущие иногда меняются, то на идеологических позициях стоят твердо, поэтому оценки и того, и другого события были предсказуемы абсолютно. Бесстрашный Доренко, склоняясь в Чечне над боевой картой вместе с генералом Казанцевым, анализирует хитроумную и победоносную операцию, и два стратега одинаково гордятся вполне кутузовским ходом. И ведь правда: если бы во времена одноглазого фельдмаршала были противопехотные мины, он бы тоже загнал Наполеона куда надо... Но как бы то ни было, а смотрелся Сергей Леонидович на фоне войны здорово. Сванидзе был скромнее: отрывание ноги Басаеву комментировал из студии — правда, кадры шли при этом все те же. Ну, а Киселев, естественно, грустил, поскольку победа-то досталась в ходе преступной войны. Но и он показывал все то же самое: Басаева оперируют, Шаманов хвалится, трупы валяются... Вообще, некрофилия телеоператоров после выхода боевиков из Грозного по минам достигла невиданной силы: разорванные тела под радостные комментарии завалили все каналы.
Что касается ситуации с Бабицким, то Доренко вообще коллегу не упомянул, чем продемонстрировал свою непоколебимую твердость, а Сванидзе, хоть и обозвал потерянного репортера "Свободы" плохим патриотом, однако фактом обмена одного россиянина на других возмутился и даже предъявил из-за этого федералам обвинение в работорговле. Тут он оказался жестче самого Киселева, который ограничился обычными вопросами Путину — он, по глубокому убеждению Евгения Алексеевича, несет ответственность за все, в том числе и за действия каких-то военных или фээсбэшных идиотов. Но в целом с позицией телевизионных ведущих по поводу ситуации с Бабицким не согласиться нельзя: нескладно как-то получилось у федералов, некрасиво и даже жутковато...
Кроме основных сюжетов, были, конечно, у каждого и вспомогательные. Киселев разоблачил наличие у Путина аналитического центра. Центр показали, показали его охрану, телефоны и бумагорезку, в которой уничтожаются черновики,— вот, мол, смотрите, какая секретность. Что плохого в обычной оргтехнике, уточнять не стали,— так же, как не объяснили, чем плохо, что кандидат в президенты привлекает для разработки своей программы ученых. Но общий тон был осуждающий, конечно. Потом показали беспредел: захват новыми хозяевами Качканарского ГОКа. При этом ведущий сделал открытие: оказывается, у нас все еще "ранний дикий капитализм". Однако как-то так получилось, что за этот случай бандитской разборки ответственность тоже несет лично и. о.
Зато Сванидзе, также все оставшееся от войны внимание уделивший Владимиру Владимировичу, за все его хвалил и обещал полный успех и удачу в казенном доме. Перейдя от грозненского грома победы к более мирным делам, немедленно вырастил рейтинг Путина до заоблачных высот, посетовал, что глупость, устроенная с Бабицким,— это "подставка Путина", и сильно озаботился путинской безальтернативностью. Вот и Примаков вышел из игры — это тонкий ход, будущие выборы становятся еще более неинтересными, народ не придет, и тогда... И поддержка губернаторов, и таких людей, склонных к "административному советскому холуйству", как башкирский начальник Рахимов, тоже Путину не на пользу — компрометирует... В общем, указал Николай Карлович Владимиру Владимировичу и плавно перешел к Давосу. Сначала про кредиты и то, почему нам их не дадут, долго и абсолютно непонятно рассказывал Касьянов в студии. А потом Хакамада в лыжном костюме на склоне давосской горы осторожно высказывалась... ну, конечно, о Путине: мол, с одной стороны, до Пиночета ему далеко, потому что у советского военного, в отличие от чилийского, либеральных взглядов быть не может, а с другой — надо подождать, посмотреть на Путина в деле... Ну и под конец немножко про Австрию, про их фашиста — с напрашивающейся моралью: если австрийцев до такого выбора довели годы социал-демократической власти, то представляете, что нас ждало бы, если б победило ОВР?
Однако различия во второстепенных сюжетах не могли преодолеть главного сходства всех трех программ: чудовищной скуки, передающейся зрителю от ведущих. Поэтому резонным представляется решение ОРТ ввести в сражение свежие силы. Сначала объявили, потом отменили, потом опять объявили и снова отменили программу "Невзоров" с одноименным ведущим — видимо, дезинформационный маневр вроде вывода боевиков на заминированный коридор. А потом ввели в действие Шеремета с еще одной программой — кстати, вполне любопытной. Видимо, есть надежда взять числом, если умением пока не получается.