В США начался судебный процесс над самым известным террористом страны и по совместительству самым политически корректным американцем.
Белый дом для убийцы — это политкорректно
Накануне президентских выборов 1996 года одна либеральная американская газета совершила непростительную ошибку. Она посмела усомниться в правомерности участия в предвыборной кампании человека, обвиненного в тяжком преступлении, зато не замеченного в связях с консерваторами, церковниками и при этом выступавшего в защиту окружающей среды, прав национальных и сексуальных меньшинств и женщин.
То есть, по мнению любого либерально настроенного американца, газета совершила страшное преступление — проявила политическую некорректность. Ответом на публикацию стал шквал гневных писем читателей, спешивших сообщить редакции о том, что они прекращают читать газету, разочаровавшую их своей реакционностью.
Газета называлась Boston Globe.
А у кандидата, против которого она выступила, было сразу два имени. Одно значилось в документах — Теодор Джон Качинский. Другое было уже десятилетие известно всей Америке. Именно его и внесли в бюллетень для голосования — Unabomber. Неизвестно, сколько людей отказалось от подписки на Boston Globe. Зато хорошо известно, сколько граждан США захотели, чтобы Unabomber стал их президентом,— двадцать тысяч. Совсем неплохо для человека, уличенного в совершении шестнадцати терактов и убийстве трех человек.
Впрочем, другого и быть не могло. Политкорректность, придуманная в Соединенных Штатах в помощь слабым и беззащитным примерно тогда же, когда Теодор Качинский взорвал свою первую бомбу, за восемнадцать лет превратилась в свою полную противоположность.
Первые шаги
Восемнадцать лет назад профессор математики Теодор Качинский, объявивший войну обществу, которое, на его взгляд, из-за компьютеров было лишено возможности свободно развиваться, взорвал свою первую бомбу. 25 мая 1978 года он отправил посылку некоему профессору-компьютерщику, преподававшему в одном из заштатных политехнических институтов на северо-западе Соединенных Штатов. Самодельная бомба должна была взорваться в момент вскрытия посылки. Однако в то время Качинский еще не обладал необходимым опытом, при создании бомбы допустил несколько ошибок, и взрыв прогремел не в профессорском кабинете, а в фойе института. Единственной жертвой теракта стал институтский охранник, получивший легкое ранение.
Второй теракт, совершенный Качинским ровно через год в том же институте, тоже окончился не так, как он планировал. Коробка с самодельной бомбой была на этот раз оставлена в аспирантской столовой, и открывший ее отделался лишь легкими царапинами.
И только после третьего теракта, совершенного осенью 1979 года, публика начала интересоваться неизвестным бомбистом — бомба взорвалась в грузовом отсеке авиалайнера. Жертв удалось избежать, однако самолет совершил вынужденную посадку. Этим заинтересовались журналисты. Агентам ФБР пришлось давать интервью, и кто-то из них проговорился о связи между ЧП в самолете и взрывами в институте, поскольку было подмечено, что взрывные устройства, использовавшиеся во всех трех случаях, явно сделаны одним и тем же человеком.
Агенты ФБР, расследовавшие три взрыва, решили назвать неизвестного им преступника Unabomber — за его страсть к университетам и авиакомпаниям (University and Airline Bomber).
Если бы Качинского поймали тогда, его арест не стал бы сенсацией, и в глазах американцев, даже самых либеральных, он выглядел бы еще одним сумасшедшим профессором, свихнувшимся на почве борьбы с технократическим обществом. Политическая корректность в те времена делала лишь свои первые шаги к тому, чтобы стать господствующей идеологией, и лишь призывала тех американцев, отличительной особенностью которых был белый цвет кожи, нормальное психическое развитие, отменное здоровье, традиционная сексуальная ориентация, а также наличие места работы и места жительства, не проявлять нетерпимости к тем, кто чем-то от них отличается.
Первая кровь
Первое убийство Качинский, вопреки данному ему агентами ФБР прозвищу, совершил не в университете или в офисе авиакомпании.
Вечером 11 декабря 1985 года Хью Скраттон, владелец компьютерного магазина в калифорнийском городе Сакраменто, погиб в результате взрыва бомбы, оставленной у дверей магазина. Собранные на месте события обломки взрывного устройства позволили агентам ФБР прийти к выводу, что взрыв — одиннадцатый теракт преступника, известного как Unabomber.
Убийство заставило следователей активизироваться, однако, судя по всему, террорист ждал этого и подготовился. Устроив теракт, Unabomber замолчал почти на два года. После следующего взрыва, в результате которого был тяжело ранен владелец крупной компьютерной фирмы, он снова сделал перерыв — на шесть лет.
Специальная группа следователей, занятая в операции Unabomber, работала круглосуточно. В помощь агентам ФБР были приданы сотрудники десятка различных правоохранительных ведомств США. С каждым новым терактом материала для исследований становилось все больше. По личной просьбе президента Пентагон передал следственной группе один из своих мощнейших компьютеров. Тем не менее, как и в 1978 году, следователи практически ничего не знали о террористе и даже не могли составить более или менее точный психологический портрет убийцы. Вместе со следователями в неизвестности пребывала и широкая общественность.
К этому времени американцы уже всерьез задумались над вопросом, кто такой Unabomber. Политическая корректность в середине восьмидесятых годов оформилась как мировоззрение, а потому оказала серьезное влияние на то, каким представлялся Unabomber среднему американцу.
Убийство было поступком омерзительным, а потому не могло иметь ни малейшего отношения к цветным, сексуальным меньшинствам, инвалидам и женщинам. Портрет, нарисованный общественным мнением, выглядел так. Unabomber — молодой человек, в возрасте от 30 до 40 лет, белый, обеспеченный, образованный, придерживающийся взглядов, которые в начале эры политкорректности назывались консервативными, а к середине 80-х — реакционными, явный мужской шовинист и активный противник равноправия меньшинств.
Первое признание
В апреле 1995 года Качинский отправил свое первое письмо в газету. Сделать это его заставили рассуждения журналистов о том, что Unabomber якобы причастен к самому крупному теракту в истории США — взрыву в Оклахома-сити. Судя по записям в дневнике, профессора угнетало вовсе не обвинение в гибели нескольких сотен человек, а то, что после взрыва в Оклахоме вся Америка может навсегда признать его "политически некорректным". В то время как всю свою сознательную жизнь Качинский гордился своими прогрессивными взглядами. Собственно, под влиянием этих взглядов он, Качинский, и взялся за оружие.
Через день после своего последнего теракта — убийства президента Калифорнийской ассоциации лесопромышленников — Качинский направил пространное письмо в New York Times. В котором и объяснил, что с 1978 года ведет войну с обществом технократов, поставивших человечество на грань социально-экономической катастрофы. В последующих письмах Качинский утверждал, что намерен прекратить свою борьбу в том случае, если американская пресса согласится опубликовать его манифест, в котором Unabomber подробно расскажет о своих взглядах.
Газеты манифест напечатали; следователи публикации не препятствовали, рассчитывая на то, что она поможет выйти на след преступника. Кроме того, в самом манифесте не было ничего такого, чего мог стыдиться либерально настроенный редактор. Unabomber оказался на удивление политкорректным человеком. Он высказался за право женщин на аборты, права сексуальных и расовых меньшинств он тоже поддержал. Выступил решительным сторонником права людей на эвтаназию и столь же решительным противником смертной казни (обвинения в личной заинтересованности относительно последнего пункта сторонники Качинского впоследствии решительно заклеймили как реакционные). Впрочем, большую часть своего манифеста Unabomber посвятил проблемам экологии и рационального устройства мира.
К тому моменту, когда Unabomber поделился своими взглядами с американской публикой, политическая корректность давно превратилась в особую систему ценностей, а потому проблемы с тем, как оценить деятельность известного террориста, нагонявшего ужас на жителей США в течение восемнадцати лет, у наиболее политически корректных американцев не было. Взгляды в эпоху политкорректности всегда имели приоритет над действиями. Особый лексикон, выработанный десятилетиями и закрепленный в университетских словарях и выпускаемых правительством справочниках политически корректного и не ущемляющего достоинств меньшинств языка, быстро нашел точное определение для преступника. Из "маньяка-убийцы" Unabomber превратился в "прогрессивного радикала, остро реагирующего на окружающую его обстановку".
Жертва популярности
Ожидания следователей, что публикация манифеста поможет выйти на след его автора, полностью оправдались. Теодора Качинского выдал его брат, Дэвид, нашедший в тексте манифеста фразы, не раз встречавшиеся в письмах брата. По словам Дэвида, Теодор давно порвал с семьей и жил в построенном им самим деревянном домике где-то в лесах Монтаны.
Ордер на арест пятидесятитрехлетнего Теодора Джона Качинского, проживающего в местечке Пустошь Козла Отпущения, Линкольн, штат Монтана, обвиняемого в совершении террористических актов и предумышленных убийств, был выдан 1 апреля 1996 года и предъявлен самому Теодору Качинскому три дня спустя. Во время ареста в доме Качинского были обнаружены неопровержимые свидетельства того, что именно он и есть Unabomber. Кроме разнообразных деталей для взрывных устройств, агенты ФБР нашли дневники, которые экс-профессор математики вел последние двадцать пять лет и куда заносил данные обо всех своих терактах. Собственно, эти дневники, а также обнаруженный в бумагах профессора черновой вариант манифеста и стали основными вещественными доказательствами, на основе которых в начале этого года было вынесено судебное решение о привлечении Качинского к суду по обвинению в организации четырех терактов и убийстве трех человек.
Арест Теодора Качинского быстро превратил его в почти культовую фигуру. Наиболее активная и политически корректная часть американского общества с удовлетворением отметила, что Качинский-человек полностью соответствует тому образу, который Unabomber создал своими письмами и манифестом. Экологистам импонировал тот факт, что Качинский двадцать пять лет прожил в глухом лесу, отказавшись практически от всех благ цивилизации. Представители организаций по защите прав национальных меньшинств восторгались тем, что единственным человеком, которого Качинский называл своим другом, был мексиканский крестьянин (Теодор его никогда не видел, но в течение пятнадцати лет поддерживал с ним теплую переписку). Всем прочим Качинский нравился своей политкорректностью и тем, что его образ давал повод для пропаганды любого политкорректного начинания.
— Это удивительный человек. Двадцать пять лет назад он ушел из общества, разочаровавшись в нем. Но не смог оставаться в стороне. Можно удивляться его методам, но нельзя не разделять его заботы о человечестве. Не называйте его преступником. Преступно общество, лишившее его иной возможности привлечь внимание людей к своим идеям,— говорили сторонники Качинского.
Впрочем, даже если бы Качинский откровенно признался в том, что теракты были не средством привлечения внимания к его воззрениям, которые он, кстати, скрывал в течение семнадцати лет, а исключительно актами возмездия технократам, это не сделало бы его менее политкорректным. Не делают же террористические акты менее политкорректными такие организации, как "Морской пастырь", взрывающий китобойные суда в Норвегии, Фронт освобождения животных, уничтожающий работников звероферм в Великобритании, или "Друзей Земли", известных своими жестокими убийствами лесорубов в Бразилии.
Икона
Сейчас мало кто сомневается в том, что через некоторое время Unabomber-Качинский будет признан виновным в инкриминируемых ему преступлениях и, возможно, казнен. Единственный шанс защиты спасти Качинского — добиться признания его сумасшедшим, похоже, использован не будет. От официальной экспертизы профессор отказался, а это лишает возможности его адвокатов пригласить своих экспертов. Впрочем, любой исход процесса не только не изменит, но даже усилит позиции Качинского в политически корректных слоях американского общества.
— Я думаю, что не стоит судить профессора Качинского за то, что в суде он отказался от своих действий,— заявляет одна из сторонниц террориста. — Нет ничего негативного в том, что профессор отказывается сотрудничать с судом, представляющим интересы белой элиты.
— Я абсолютно уверен, что Unabomber пойдет на казнь с гордо поднятой головой, как и подобает настоящему мученику,— говорит один из активистов организации "Unabomber — политический комитет в поддержку".
— Вопрос о том, будет ли профессор Качинский признан психически особенным, никак не повлияет на мое к нему отношение. Психически особенные граждане США столь же ценны для общества, как и те, которых мы называем психически обыкновенными, — заметила сотрудница одной из экологических организаций.
ЛЕОНИД СБОРОВ
Словарь современного политкорректного языка
| Термин | Рекомендуемая замена | Примечания |
|---|---|---|
| Старый | Хронологически | — |
| одаренный | ||
| Инвалид | Человек с другими | — |
| возможностями | ||
| Слепой | Человек с | — |
| поврежденным зрением | ||
| Глухой | Человек с | — |
| поврежденным слухом | ||
| Проститутка | Секс-работница | — |
| Психически | Психически особенный | — |
| неполноценный | ||
| Психически | Необычно развитый | — |
| недоразвитый | ||
| Чернокожий | Афро-американец, | — |
| афро-канадец, и т. д. | ||
| Толстый | Щедро сложенный | — |
| Прикованный к | Пользователь | Политкорректный термин |
| инвалидной коляске | инвалидной коляски | предполагает более активную роль, |
| занимаемую лицом, о котором идет | ||
| речь | ||
| Черный кофе | Кофе без молока | Сторонники политкорректности |
| рекомендуют вообще воздерживаться | ||
| от употребления слова "черный" | ||
| Ахиллесова пята | Уязвимое место | Выражение "ахиллесова пята" |
| подчеркивает неравноправие женщин | ||
| Донжуан | Сексуально активный | Термин "донжуан" может быть |
| человек | оскорбителен для испаноговорящих | |
| граждан | ||
| Бог Отец, Бог Сын, | Святая Троица | Подчеркивание мужского начала |
| Бог Дух Святой | оскорбительно для женщин | |
| Казанова | Любовник, великий | Термин "казанова" оскорбителен для |
| романтик | испаноговорящих граждан | |
| Поступать как | Действовать смело | Выражение "поступать как настоящий |
| настоящий мужчина | мужчина" оскорбительно для женщин, | |
| поскольку предполагает, что | ||
| смелость и благородство — | ||
| исключительно мужские качества | ||
| Лжесвидетельствовать | Отказываться от | Употребление термина |
| сотрудничества | "лжесвидетельствовать" может быть | |
| абсолютно неприемлемо в ряде | ||
| случаев, например, когда речь идет | ||
| о преследовании невинного судом и | ||
| т. д. |
¦ Прикованный к ¦ Пользователь ¦ Политкорректный термин ¦
¦ инвалидной коляске ¦ инвалидной коляски ¦ предполагает более активную роль, ¦
¦ ¦ ¦ занимаемую лицом, о котором идет ¦
¦ ¦ ¦ речь ¦
¦ Черный кофе ¦ Кофе без молока ¦ Сторонники политкорректности ¦
¦ ¦ ¦ рекомендуют вообще воздерживаться ¦
¦ ¦ ¦ от употребления слова "черный" ¦
¦ Ахиллесова пята ¦ Уязвимое место ¦ Выражение "ахиллесова пята" ¦
¦ ¦ ¦ подчеркивает неравноправие женщин ¦
¦ Донжуан ¦ Сексуально активный ¦ Термин "донжуан" может быть ¦
¦ ¦ человек ¦ оскорбителен для испаноговорящих ¦
¦ ¦ ¦ граждан ¦
¦ Бог Отец, Бог Сын, ¦ Святая Троица ¦ Подчеркивание мужского начала ¦
¦ Бог Дух Святой ¦ ¦ оскорбительно для женщин ¦
¦ Казанова ¦ Любовник, великий ¦ Термин "казанова" оскорбителен для¦
¦ ¦ романтик ¦ испаноговорящих граждан ¦
¦ Поступать как ¦ Действовать смело ¦ Выражение "поступать как настоящий¦
¦ настоящий мужчина ¦ ¦ мужчина" оскорбительно для женщин,¦
¦ ¦ ¦ поскольку предполагает, что ¦
¦ ¦ ¦ смелость и благородство — ¦
¦ ¦ ¦ исключительно мужские качества ¦
¦ Лжесвидетельствовать¦ Отказываться от ¦ Употребление термина ¦
¦ ¦ сотрудничества ¦ "лжесвидетельствовать" может быть ¦
¦ ¦ ¦ абсолютно неприемлемо в ряде ¦
¦ ¦ ¦ случаев, например, когда речь идет¦
¦ ¦ ¦ о преследовании невинного судом и ¦
¦ ¦ ¦ т. д. ¦
¦--------------------------------------------------------------------------------¦