Позвонил я на днях одной старой знакомой, до недавнего времени работавшей в экономическом информационном агентстве. "Как,— спрашиваю,— к ПИФам относишься?" "Никак,— отвечает,— не отношусь, я банками в основном занималась. А про ПИФы ничего не знаю". Ладно. Звоню приятелю-бизнесмену с тем же вопросом. Что такое паевые фонды, представляет смутно, но относится к ним плохо — деньгами предпочитает распоряжаться сам. Слава Богу, хоть его жена-домохозяйка другого мнения. "Конечно,— говорит,— прекрасно знаю, о чем речь. Пиф — это такая собака из мультфильма. Отношусь я к ней хорошо".
Забавно, да? Представьте, например, что вопрос будет не про паевые фонды, а про те же банки. Много ли найдется в Москве людей, ничего о них не знающих или твердо уверенных, что их основное предназначение — давать временное убежище маринованным огурчикам? Конечно, пара телефонных звонков — не социологическое исследование. Но особых сомнений в том, что большинство россиян более чем поверхностно знакомы с принципами коллективных инвестиций, у меня, честно говоря, нет. Совершенно очевидно и то, что виной тому недостаток рекламы — куда нашим паевым фондам до банков, не говоря уже о строителях финансовых пирамид. Поэтому весьма вероятно, что уже в ближайшее время российские паевые фонды попытаются исправить такое положение дел и привлечь новых клиентов, благо момент для раскрутки бизнеса сейчас самый подходящий.
Между тем сегодня для частного инвестора покупка паев — едва ли не самый рискованный вид инвестиций. И не такой уж доходный. В самом деле, посмотрим, чем могут похвастать отечественные ПИФы. Безусловно, в первую очередь — высокой доходностью за прошлый год. В целом действующие фонды показали хорошие финансовые результаты. Но, подчеркнем, действующие. А потом вспомним, что около трети ПИФов за прошлый год попросту закрылись. Да и у оставшихся в живых доходность, как правило, не так уж сильно превосходит общий рост цен на рынке. И такого результата мог добиться практически любой инвестор, просто купив пакет blue chips.
Теперь о рисках, с которыми связаны коллективные инвестиции. На этой проблеме стоит остановиться подробнее, поскольку именно высокую надежность ПИФов сейчас активно пропагандирует ФКЦБ и этот тезис вполне может оказаться востребован в предстоящей рекламной кампании. Итак, ФКЦБ заявляет, что паевые фонды надежны. В доказательство чего курирующий их деятельность зампред ФКЦБ Дмитрий Хилов приводит простой факт: клиенты ни разу не жаловались на ПИФы и их управляющие компании (за последний месяц Хилов несколько раз выступал с подобными заявлениями). Однако отсутствие жалоб означает лишь, что ПИФы не обманывают клиентов; собственно надежность этих институтов здесь ни при чем.
Другой фактор надежности ПИФов по ФКЦБ — жесткая регламентация их деятельности, в том числе при размещении активов. Действительно, подобные ограничения с большой долей вероятности явились причиной отсутствия случаев обвального разорения ПИФов: у них не было шансов заиграться на рынке. Но, с другой стороны, по той же причине в 1998 году все они медленно, но верно умирали: цены на акции и госбумаги падали, а перевести активы в валюту было невозможно. Дальновидные банки и граждане могли тогда попытаться спасти свои средства от грядущей девальвации, а вот паевые фонды были обречены.
С тех пор ситуация не сильно изменилась. Возьмем, к примеру, ПИФы, работающие на рынке акций. Если сравнить динамику стоимости паев за прошлый год с колебаниями индекса РТС, тесная корреляция между этими показателями будет очевидной. На растущем рынке ПИФы работают более или менее эффективно, но на падающем не способны сделать практически ничего. Более того, беспомощны и клиенты: быстро вытащить деньги из интервального фонда попросту невозможно, да и открытые, как показал опыт, вполне могут в кризисной ситуации приостановить выкуп паев. В российских же условиях именно описанный риск общего обвала рынка является самым существенным. Котировки бумаг слишком сильно зависят от внешних факторов, колебания цен огромны. И небольшая прибавка в доходности вряд ли компенсирует отсутствие возможности быстро перевести активы в валюту.
В подобных условиях неплохим выходом был бы пересмотр позиции регулирующих органов в отношении самого понятия риска. На Западе серьезные ограничения возможности действий управляющей компании паевого фонда связаны с наличием риска его ошибочных действий на фоне стабильного рынка. У нас ситуация совершенно иная: потенциальные потери от того, что управляющий поставит слишком много на "неправильную" blue chip, гораздо меньше убытков при обвале рынка в целом. Очевидно, что в первую очередь бороться надо с большим из рисков. Причем единственный реально работающий метод — хеджирование инвестиций в российские акции с помощью довольно крупных вложений в валюту и западные госбумаги и акции.
Кажется, будто это противоречит интересам государства, поскольку часть инвестиций уходит из страны. Но это заблуждение. Если не предоставить возможности подобного хеджирования рисков паевым фондам, граждане сделают это самостоятельно, попросту купив валюту. А государство при этом не получит налоги на прибыль от вложений в западные активы. Что, собственно, мы сегодня и наблюдаем.
МЫСЛЬ: Для частного инвестора покупка паев — едва ли не самый рискованный вид инвестиций. И не такой уж доходный