Сегодня на пленуме Верховного суда РФ будет рассмотрен один из наиболее злободневных в нынешней судебной практике вопросов — о применении мер пресечения в виде заключения под стражу, залога и домашнего ареста. Проблема стала особенно актуальной после вступления в силу инициированных президентом России Дмитрием Медведевым поправок к законодательству, смягчающих "экономическую" часть УК и УПК РФ. Как показывает практика, изменения в законодательстве судами трактуются по-разному, поэтому, как ожидается, Верховный суд разработает общие для всех рекомендации.
На сегодняшнее заседание пленума Верхового суда, по данным "Ъ", будет вынесено пять вопросов, среди которых "О судебной практике рассмотрения уголовных дел об организации преступного сообщества или участия в нем", "О практике применения судами норм, регламентирующих участие потерпевшего в судебном судопроизводстве" и др. Однако наибольший интерес у судейского сообщества, как сообщили опрошенные "Ъ" работники судов, вызывает вопрос о внесении дополнений в постановление пленума Верховного суда от 29 октября 2009 года "О практике применения судами мер пресечения в виде заключения под стражу, залога и домашнего ареста". По словам судей, они ждут разъяснений и рекомендаций по поводу того, как, в частности, реализовывать на практике изменения, внесенные в законодательство по инициативе президента Дмитрий Медведева, которые ограничивают применение меры пресечения в виде заключения под стражу (ст. 108 УПК РФ) и расширяют возможности применения залога (ст. 106 УК РФ).
Напомним, в соответствии с новой редакцией ст. 108, заключение под стражу "не может быть применено в отношении подозреваемого или обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных ст. 159 УК РФ ("Мошенничество"), ст. 160 УК РФ ("Присвоение или растрата"), ст. 165 УК РФ ("Причинение имущественного ущерба путем обмана или злоупотребления доверием"), если эти преступления совершены в сфере предпринимательской деятельности". Такой же подход предусмотрен и для лиц, обвиняемых в незаконной банковской деятельности (ст. 172), легализации преступных доходов (ст. 174) и ряде других.
При этом в ст. 108 УПК отмечается, что заключение под стражу применяется в тех случаях, когда либо не была установлена личность подозреваемого или обвиняемого, либо он не имеет постоянного места жительства в РФ, либо он уже нарушил ранее избранную меру пресечения, либо скрывался от органов предварительного расследования или суда.
Как показала практика, эти критерии стали предметом ожесточенных споров в судах, поскольку обвинение и защита, как правило, трактуют их по-разному. Показательным примером стал случай с экс-владельцем банка ВЕФК Александром Гительсоном. Как сообщал "Ъ", 14 апреля Главное следственное управление следственного комитета при прокуратуре (ГСУ СКП) РФ отменило постановление об аресте банкира, обвинявшегося в тяжком преступлении, причинившем, по подсчетам следствия, ущерб вкладчикам в размере около 1 млрд руб. А затем Басманный суд Москвы отказал следователю в ходатайстве об избрании в качестве меры пресечения банкиру залога — на том основании, что следствие, с одной стороны, вообще не вправе об этом ходатайствовать, а с другой — не смогло представить суду доказательств того, что залоговая недвижимость принадлежит именно господину Гительсону.
Другая вызвавшая споры ситуация была связана с делом Михаила Ходорковского и Платона Лебедева, когда сначала Хамовнический суд Москвы, а затем и Мосгорсуд отказались заменить арест на иную меру пресечения обвиняемым именно по ст. 160 и ст. 174 УК РФ. Эта история получила особый резонанс, после того как господин Ходорковский объявил в СИЗО голодовку в знак протеста против неисполнения президентских поправок.
У опрошенных "Ъ" юристов разные ожидания от возможных решений пленума Верховного суда. В частности, адвокат и правозащитник Михаил Трепашкин заявил "Ъ", что "пока строго закон исполняет лишь Верховный суд РФ". "По тем жалобам, которые мы написали в Верховный суд, уже отпустили, например, Владимира Белашева, обвинявшегося в тяжком преступлении, как и ряд других лиц",— пояснил господин Трепашкин. По мнению адвоката, практика применения новых положений ст. 108 УПК в значительной мере связана "не с тем, как суды соблюдают закон, а с тем, как к уголовному делу относятся местные власти".
В свою очередь, адвокат Михаила Ходорковского Владимир Краснов заявил "Ъ", что не уверен в том, что решения пленума Верховного суда будут исполняться нижестоящими судами. "Это в арбитражном судопроизводстве решения пленумов вышестоящей инстанции обязательны к исполнению,— отметил господин Краснов.— Но для федеральных судей решения пленумов Верховного суда носят факультативный характер, поскольку федеральный судья по закону независим и принимает решение по собственному усмотрению".