Александр Грушин: я — не временщик
       Прежде чем в 1998 году возглавить мужскую команду по лыжным гонкам, Александр Грушин, ранее 12 лет руководивший звездной женской сборной, выдвинул единственное условие — два года спокойной работы. Сегодня, спустя год с небольшим, лишь президент федерации Анатолий Акентьев и начальник мужской команды Геннадий Раменский держат слово и защищают Грушина от нападок, сыплющихся на него как из рога изобилия. О причинах, не позволяющих пока нашим лыжникам блистать на международной арене, АЛЕКСАНДР ГРУШИН во время чемпионата России в Яхроме рассказал корреспонденту Ъ ВАЛЕРИИ Ъ-МИРОНОВОЙ.

— Что происходит — на вас лица нет?
       — Когда тебе 24 часа в сутки задают один и тот же вопрос: почему нет результатов, впору потерять не только лицо, но и самообладание. А с чего им взяться-то, результатам? Почему они должны быть в этом году? Из всей нашей федерации только Акентьев, да еще Раменский относятся к этому с пониманием. Вся остальная компания не хочет понимать и, более того, будоражит общественность, всех других наших тренеров, намеренно, как мне кажется, искажая факты и навязывая им свое мнение.
       — Цель — отстранить Грушина от сборной как несправившегося?
       — Надо, говорят, создавать альтернативную команду. В частности, мне ставится в вину, будто бы я прибрал к рукам всех талантливых юниоров. Что я чуть ли не под дулом пистолета заставил их прийти ко мне. Суть в том, что когда вице-президент федерации Борис Быстров учредил юниорскую сборную, то большинство ребят из нее сами выразили желание тренироваться у меня. Как, впрочем, и другая перспективная молодежь, которую никто, заметьте, тренировать просто не хотел. Так вот, когда эти самые юниоры пришли ко мне, я их перво-наперво предупредил о том, что результаты первенства мира среди юниоров меня не интересуют. И если вы, мол, с таким условием согласны, то, давайте, тренируйтесь. Они согласились. Теперь меня обвиняют не только в насильственном переманивании юниоров, но и в том, что они-де скатились до таких результатов, с которыми не могут рассчитывать на медали первенства мира.
       — Если я вас правильно поняла, то, жертвуя юниорскими медалями, вы стремитесь сейчас заложить крепкий фундамент для основной сборной страны?
       — Именно. Будучи специалистами, мои оппоненты, думаю, прекрасно отдают себе отчет в том, что же на самом деле происходит и какая работа ведется. Но им в силу застарелой личной неприязни ко мне — вот настоящая причина всей возни — очень хочется представить все это в ином свете. Действительно, к работе с основной командой я привлек порядка тридцати человек. А они считают: раз сборная по штату состоит из восьми лыжников, то и работать я должен только с ними и не отбирать людей у других тренеров. Да никого я ни у кого не отбирал, просто предложил ребятам работать со мной. И если бы они не захотели — пожалуйста, нет проблем. Насильно я никого не тащу. Не знаю, чего мои недруги добиваются конкретно, но им в первую очередь надо показать общественности, что я не справляюсь со своей работой. Аргумент выдвигается один — нет результатов. Раньше, когда мои девчонки все подряд выигрывали, укусить меня было невозможно. Сейчас повод появился. И если бы не мои защитники, то свести на нет все, что я делаю, было бы очень просто.
       — Что конкретно вам уже удалось сделать на пути к достижению российскими лыжниками столь ожидаемых от них результатов?
       — По сравнению с прошлым годом ребята увеличили тренировочный объем с 8,5 тысяч километров до 9,5 тысяч. И эта цифра продолжает расти наряду с увеличением тренировочных скоростей. На фоне огромной усталости нужно время, чтобы отойти от всего этого и чтобы команда в ближайшем будущем стала командой мирового уровня. Мне ставят на вид, будто у меня собраны сейчас отнюдь не все сильнейшие российские лыжники. Если бы это было так, то на чемпионате России их обыгрывали бы другие. Но отчего-то никто не обыгрывает. Когда обыграют, тогда, согласен, пусть ставят вопрос о соответствии и моем, и моих гонщиков своим местам. Хорошо, не будет, допустим, в сборной ни Иванова, ни Вилисова (5-кратный чемпион России.— Ъ), занимающих сейчас 30-40-е места в Кубке мира, а где гарантия, что кто-то вместо них поедет и станет 20-м?
       — Как специалист с огромным опытом вы уверены, что именно этот состав через год-два сможет на равных бороться с мировыми лидерами? Ведь бывает материал, с которым бейся, не бейся...
       — Моя команда — самая молодая в мире (средний возраст 22 года.— Ъ), и я не сомневаюсь, что именно эти ребята являются сегодня сильнейшими в России. Но из-за загруженности они пока что просто не в силах показать на мировой арене те результаты, которых все мы от них ждем. Для сравнения приведу некоторые цифры. В ноябре--декабре 1998 года в тридцатку на Кубке мира попали всего три человека — Прокуроров, Крянин и Леготин. В 99-м за этот же период — уже семеро: Прокуроров, Леготин, Иванов, Вилисов, Большаков, Денисов, Гостяев. Есть разница? В прошлом году лишь Прокуроров и Крянин находились в первой десятке. В этом — Вилисов дважды, Большаков, дебютант Кубка мира, был 12-м, Иванов и Денисов — 14-ми. Почему же этого во внимание никто не принимает? В ноябре--декабре 98-го наши эстафетчики в шестерку вообще не попадали. А спустя год были уже и шестыми, и пятыми, и четвертыми, а в нынешнем январе стали на этапе Кубка в Чехии третьими. Разве нет сдвигов?
       — Они очевидны.
       — Другое дело, что их оценивают сквозь призму желаемых результатов.
       — Испытывая перманентный стресс, вы не жалеете, что отказались от выгодного контракта, который вам предлагали австрийцы?
       — Трудный вопрос. В порыве — бывает. Но думаю, больше не предложат. К тому же молодежь мне поверила. Ребята уже в этом году совершенно иначе относятся к тренировкам. А зачем я так много народу привлек? Отвечу. Если бы я пришел в команду на год или два, то, кроме сиюминутных результатов, меня бы ничего не волновало. И я, интенсифицируя подготовку взрослых "старичков", быстренько бы нарастил их скорость. Но мне хочется, чтобы создаваемая мной сейчас команда была дееспособной много-много лет и обладала преемственностью поколений. А на это нужно время. Полтора года назад, когда команда была разновозрастная, я должен был посмотреть, все ли способны выдержать сумасшедшие нагрузки? И второе — захотят ли? Оказалось, не все, кто хотел, в итоге выдержал. Только после этого и началось по существу формирование и становление новой российской команды. А результаты? Будут результаты. Но о этом мы поговорим, когда истекут два отпущенных мне года.
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...