Прежде чем в 1998 году возглавить мужскую команду по лыжным гонкам, Александр Грушин, ранее 12 лет руководивший звездной женской сборной, выдвинул единственное условие — два года спокойной работы. Сегодня, спустя год с небольшим, лишь президент федерации Анатолий Акентьев и начальник мужской команды Геннадий Раменский держат слово и защищают Грушина от нападок, сыплющихся на него как из рога изобилия. О причинах, не позволяющих пока нашим лыжникам блистать на международной арене, АЛЕКСАНДР ГРУШИН во время чемпионата России в Яхроме рассказал корреспонденту Ъ ВАЛЕРИИ Ъ-МИРОНОВОЙ.
— Что происходит — на вас лица нет?
— Когда тебе 24 часа в сутки задают один и тот же вопрос: почему нет результатов, впору потерять не только лицо, но и самообладание. А с чего им взяться-то, результатам? Почему они должны быть в этом году? Из всей нашей федерации только Акентьев, да еще Раменский относятся к этому с пониманием. Вся остальная компания не хочет понимать и, более того, будоражит общественность, всех других наших тренеров, намеренно, как мне кажется, искажая факты и навязывая им свое мнение.
— Цель — отстранить Грушина от сборной как несправившегося?
— Надо, говорят, создавать альтернативную команду. В частности, мне ставится в вину, будто бы я прибрал к рукам всех талантливых юниоров. Что я чуть ли не под дулом пистолета заставил их прийти ко мне. Суть в том, что когда вице-президент федерации Борис Быстров учредил юниорскую сборную, то большинство ребят из нее сами выразили желание тренироваться у меня. Как, впрочем, и другая перспективная молодежь, которую никто, заметьте, тренировать просто не хотел. Так вот, когда эти самые юниоры пришли ко мне, я их перво-наперво предупредил о том, что результаты первенства мира среди юниоров меня не интересуют. И если вы, мол, с таким условием согласны, то, давайте, тренируйтесь. Они согласились. Теперь меня обвиняют не только в насильственном переманивании юниоров, но и в том, что они-де скатились до таких результатов, с которыми не могут рассчитывать на медали первенства мира.
— Если я вас правильно поняла, то, жертвуя юниорскими медалями, вы стремитесь сейчас заложить крепкий фундамент для основной сборной страны?
— Именно. Будучи специалистами, мои оппоненты, думаю, прекрасно отдают себе отчет в том, что же на самом деле происходит и какая работа ведется. Но им в силу застарелой личной неприязни ко мне — вот настоящая причина всей возни — очень хочется представить все это в ином свете. Действительно, к работе с основной командой я привлек порядка тридцати человек. А они считают: раз сборная по штату состоит из восьми лыжников, то и работать я должен только с ними и не отбирать людей у других тренеров. Да никого я ни у кого не отбирал, просто предложил ребятам работать со мной. И если бы они не захотели — пожалуйста, нет проблем. Насильно я никого не тащу. Не знаю, чего мои недруги добиваются конкретно, но им в первую очередь надо показать общественности, что я не справляюсь со своей работой. Аргумент выдвигается один — нет результатов. Раньше, когда мои девчонки все подряд выигрывали, укусить меня было невозможно. Сейчас повод появился. И если бы не мои защитники, то свести на нет все, что я делаю, было бы очень просто.
— Что конкретно вам уже удалось сделать на пути к достижению российскими лыжниками столь ожидаемых от них результатов?
— По сравнению с прошлым годом ребята увеличили тренировочный объем с 8,5 тысяч километров до 9,5 тысяч. И эта цифра продолжает расти наряду с увеличением тренировочных скоростей. На фоне огромной усталости нужно время, чтобы отойти от всего этого и чтобы команда в ближайшем будущем стала командой мирового уровня. Мне ставят на вид, будто у меня собраны сейчас отнюдь не все сильнейшие российские лыжники. Если бы это было так, то на чемпионате России их обыгрывали бы другие. Но отчего-то никто не обыгрывает. Когда обыграют, тогда, согласен, пусть ставят вопрос о соответствии и моем, и моих гонщиков своим местам. Хорошо, не будет, допустим, в сборной ни Иванова, ни Вилисова (5-кратный чемпион России.— Ъ), занимающих сейчас 30-40-е места в Кубке мира, а где гарантия, что кто-то вместо них поедет и станет 20-м?
— Как специалист с огромным опытом вы уверены, что именно этот состав через год-два сможет на равных бороться с мировыми лидерами? Ведь бывает материал, с которым бейся, не бейся...
— Моя команда — самая молодая в мире (средний возраст 22 года.— Ъ), и я не сомневаюсь, что именно эти ребята являются сегодня сильнейшими в России. Но из-за загруженности они пока что просто не в силах показать на мировой арене те результаты, которых все мы от них ждем. Для сравнения приведу некоторые цифры. В ноябре--декабре 1998 года в тридцатку на Кубке мира попали всего три человека — Прокуроров, Крянин и Леготин. В 99-м за этот же период — уже семеро: Прокуроров, Леготин, Иванов, Вилисов, Большаков, Денисов, Гостяев. Есть разница? В прошлом году лишь Прокуроров и Крянин находились в первой десятке. В этом — Вилисов дважды, Большаков, дебютант Кубка мира, был 12-м, Иванов и Денисов — 14-ми. Почему же этого во внимание никто не принимает? В ноябре--декабре 98-го наши эстафетчики в шестерку вообще не попадали. А спустя год были уже и шестыми, и пятыми, и четвертыми, а в нынешнем январе стали на этапе Кубка в Чехии третьими. Разве нет сдвигов?
— Они очевидны.
— Другое дело, что их оценивают сквозь призму желаемых результатов.
— Испытывая перманентный стресс, вы не жалеете, что отказались от выгодного контракта, который вам предлагали австрийцы?
— Трудный вопрос. В порыве — бывает. Но думаю, больше не предложат. К тому же молодежь мне поверила. Ребята уже в этом году совершенно иначе относятся к тренировкам. А зачем я так много народу привлек? Отвечу. Если бы я пришел в команду на год или два, то, кроме сиюминутных результатов, меня бы ничего не волновало. И я, интенсифицируя подготовку взрослых "старичков", быстренько бы нарастил их скорость. Но мне хочется, чтобы создаваемая мной сейчас команда была дееспособной много-много лет и обладала преемственностью поколений. А на это нужно время. Полтора года назад, когда команда была разновозрастная, я должен был посмотреть, все ли способны выдержать сумасшедшие нагрузки? И второе — захотят ли? Оказалось, не все, кто хотел, в итоге выдержал. Только после этого и началось по существу формирование и становление новой российской команды. А результаты? Будут результаты. Но о этом мы поговорим, когда истекут два отпущенных мне года.