премьера / театр
Киевский театр "Колесо" представил новую сцену и новый спектакль для нее. Специально для Каминного зала худрук театра Ирина Клищевская сочинила пьесу "Роковой флирт" по драме "Игра в любовь" Артура Шницлера. Что из этого вышло, видела ЮЛИЯ БЕНТЯ.
Каминный зал располагается по тому же адресу, что и основная сцена камерного театра "Колесо", на Андреевском спуске, 8. До 2008 года это здание делили между собой театр и художник Валентин Реутов, после смерти которого руководство "Колеса" попросило передать им и вторую половину дома. Новая сцена получила громкое название "Каминный зал" в честь встроенного в одну из стен действующего камина. Предполагается, что он станет обязательным "участником" каждого спектакля: актеры будут обживать пространство вокруг камина, а несколько десятков зрителей рассадят вдоль стен.
Для дебютной премьеры на новом месте худрук "Колеса" режиссер Ирина Клищевская выбрала неслучайный текст. В свое время в трехактной драме Артура Шницлера "Liebelei" ("Играя в любовь"), которую в 1908 году блестяще перевел на украинский сам Борис Гринченко, играла Мария Заньковецкая. В этой пьесе есть все, чего можно ожидать от австрийской драмы fin de siecle: мистическая иррациональность, необратимый рок, навязчивые лейтмотивы (постоянно упоминается воздух — то свежий, то угрожающе сдавленный), обреченные отношения и россыпи почти уайльдовских парадоксов.
Сюжетный каркас здесь — салонная драма, основанная на банальной фабуле: молодой господин Фриц встречается с замужней дамой, затем соблазняет влюбленную в него юную переписчицу нот Кристине, после чего погибает на дуэли от руки обманутого мужа. Но эта банальность для Шницлера не менее важна, чем козни рока, вынесенные здесь за скобки действия, так как именно они подспудно рождают те трепетные панические трели, без которых трудно вжиться в пропитанный ощущением паранойи мир.
Из драматургических тонкостей Шницлера театр "Колесо" пока что с успехом смог воплотить только одну — постепенное превращение свежего воздуха в спертый (кондиционеры в новом зале пока что есть только в проекте). Да, Ирине Клищевской удалось поселить в своем спектакле даму в черном бархате (безмолвная роль Анны Артемьевой), при появлении которой жизнь на секунду замирает, а диалог жертвы супружеской измены (Олег Коваленко) и Фрица (Денис Драчевский) "стилизовать" под встречу Дон Жуана со статуей Командора. Но как бы усердно актеры ни делали испуганные лица, демонстрируя покорность своих героев фатуму, у них все равно получается типичный австрийский бидермайер — безобидная бытовая поделка, где все роковое сведено к декоративному.
В "Роковом флирте" усредненность прочтения не только видна, но и слышна повсеместно. Алина Поценко в роли Кристине (именно ее играла Заньковецкая) разучивает на фортепиано "Серенаду" Шуберта, упорно коверкая ритмический рисунок мелодии — шубертовскую трехдольность здесь заменили двухдольностью, чтобы было попроще, а Ольга Васинюк (подруга-модистка Мици) в мелодии "Прекрасный голубой Дунай" не способна пойти дальше повторения двух нот. При этом в спектакле все играют на фортепиано — и все крайне скверно. Даже юная студентка Киевской детской академии искусств Прасковья Жилинская (эпизодическая роль девочки Лины), которой, казалось бы, положено упражняться и упражняться. К инструменту не подходят только Андрей Лелюх (Теодор, доверенный друг Фрица) и Александр Бирюков (Ганс Вайринг, отец Кристине), которые, по странному совпадению, и на сцене фальшивят меньше других: они честно играют мелодраму и в рамках этого жанра смотрятся убедительно.
В итоге первая премьера Каминного зала выглядит телегой с расшатанными колесами. Драма Шницлера с ее декадентским колоритом тянет спектакль в одну сторону, режиссер Ирина Клищевская, потакающая мелодраматическим вкусам публики,— в другую, а окруженная с трех сторон зрителями сцена и вовсе лишает актеров ориентации и в смыслах, и в пространстве.