премьера / театр
Накануне переезда с улицы Шелковичной на улицу Немировича-Данченко Новый драматический театр на Печерске показал на старом месте новую постановку — спектакль "Счастье" по мотивам повести "Река Потудань" Андрея Платонова. Ощущения от спектакля, обозначенного режиссером Андреем Билоусом как "реставрация чувств в одном действии", восстанавливает ЮЛИЯ БЕНТЯ.
О том, что Новый драматический театр на Печерске — один из лучших камерных театров Киева, известный в народе как "крыжовник" (по имени худрука и главного режиссера Александра Крыжановского),— будет вынужден оставить обжитой подвальчик на Шелковичной, стало известно год назад. Здание, расположенное в двух шагах от Верховной рады, облюбовал для своих нужд некий высокопоставленный чиновник, и теперь театру необходимо съехать в помещение школы искусств на Немировича-Данченко. На названии театра переезд не отразится, а то, как быстро актеры сумеют вжиться в новое пространство, можно будет узнать уже в следующем сезоне.
Видимо, ожидание тектонического сдвига в истории театра подтолкнуло Александра Крыжановского к нехарактерному для него поступку — приглашению для постановки режиссера со стороны. Андрей Билоус, являющийся штатным постановщиком Театра драмы и комедии на Левом берегу, в прошлом сезоне основал собственную театральную мастерскую под названием "А.Бетка", чье рождение счастливо совпало с преобразованием одного из залов Национального дворца искусств "Украина" в камерную театральную сцену. Там сейчас идут два спектакля Билоуса — "Валентин и Валентина" и "Сволочи" (эта постановка перекочевала сюда из Киевского театра марионеток, у которого в прошлом сезоне отобрали помещение, фактически уничтожив единственный в городе театр этого профиля).
"Счастье" — спектакль тихий, нежный. Но при этом абсолютно билоусовский. Из "сельской" прозы Платонова режиссер вместе с художником-постановщиком Борисом Орловым (он же — исполнитель главной роли Никиты Фирсова) соорудил полифоничный мир из театральных метафор. Оказалось, что рассказать историю вернувшегося с фронта Никиты Фирсова и студентки мединститута Любы (Екатерина Кистень), созвучную ей историю родителей главных героев (Владимир Кузнецов и Светлана Осипенко) и пропеть гимн бережной бестелесности можно только путем погружения в мельчайшие детали материального мира.
Андрей Билоус усердно строит собственный театр из деталей предельно натуралистического "конструктора". Здесь одинаково важны трава, доски, лежанка, котел и проза Платонова, фрагменты которой актеры произносят нередко в третьем лице — будто не проживая жизнь, а глядя на нее со стороны. И великолепная звуковая режиссура спектакля: в партитуру складываются песни, шумовые имитации, скрипичный нойз, звуки фортепиано и продольной флейты.
Режиссера увлекает многофункциональность разных элементов: кровать отца Никиты превращается в гроб единственной подруги Любы (Екатерина Варченко), берег тихой Потудани, где предположительно состоялась битва русичей с половцами из "Слова о полку Игореве",— в брачное ложе, деревянный маятник — в символ мужской силы, а похлебка в котле — в речное глубоководье, где едва не утопилась молодая жена. Поэтому-то когда Билоус говорит, что после "Опасных связей", "Лолиты" и "Ричарда III" он отошел от сложности и технологичности, поверить ему решительно невозможно. Пожалуй, его "Счастье" куда сложнее по многим параметрам. Взять хотя бы одинокое, но достаточно сильное комическое течение в потоке общей драмы, которое обеспечивает Владимир Кузнецов, гений эпизода из Театра на Подоле.
В то же время в "Счастье" есть вещи, которые до сих пор на сцене камерного во всех смыслах печерского театра нельзя было себе представить. Как вот топорно бьющий по нервам эпизод истерического припадка Любы, узнавшей о смерти подруги: он обозначает точку, где режиссер резко переходит от изобретательных метафор к языку сырых человеческих эмоций, сделав заложницей своеволия замечательную актрису Екатерину Кистень.
"Река Потудань" в прочтении Андрея Билоуса, конечно, стала для актеров Нового драматического театра отличным профессиональным тренингом. Но куда течет эта река и стоит ли труппе, обладающей собственным яркими стилем и традициями, устраивать по ней марафонские заплывы,— большой вопрос.