Мировые информационные телеканалы уже несколько месяцев подряд начинают свои новостные блоки с событий на российском Кавказе, репортажи из Чечни публикуются на первых полосах ведущих газет. Столь пристальное внимание к Чечне объясняется тем, что война на Кавказе давно уже вышла за рамки "антитеррористической операции". Более того, она переросла и рамки локальной войны с сепаратистами. И превратилась в событие мирового масштаба.
Дело в том, что в нынешнюю войну, в отличие от первой чеченской, на первые роли, причем с обеих сторон, выходят антизападные силы — российский генералитет и радикально-исламистские полевые командиры.
В 1995-1996 годах Запад в целом контролировал ситуацию. Как минимум потому, что и Москва, и чеченские лидеры апеллировали прежде всего к Западу, искали там понимания и сочувствия. А значит, и прислушивались к его мнению.
Сегодня все выглядит иначе. С российской стороны вся нынешняя военная кампания на Кавказе (как, впрочем, и развернувшаяся одновременно с ней предвыборная парламентская) велась в ярко выраженных антизападных тонах. В то же время в Чечне за последние годы произошел дрейф в сторону радикального исламизма, влиятельные чеченские лидеры установили тесные связи с экстремистскими движениями в исламском мире. И антизападная риторика в устах чеченских полевых командиров стала обычным явлением.
Поэтому победа любой из сторон в нынешней чеченской войне пугает мировое сообщество, прежде всего Запад.
Очередное поражение российской армии в Чечне неизбежно вызовет всплеск сепаратизма и исламского экстремизма. Причем не только в России, но и далеко за ее пределами. Не случайно война на Северном Кавказе, начавшаяся, между прочим, с вторжения боевиков Хаттаба и Шамиля Басаева в Дагестан под предлогом помощи единоверцам, совпала по времени с активизацией исламских боевиков в Киргизии и Узбекистане.
Если первая чеченская война превратила радикальных полевых командиров в реальную силу, с которой так и не смог справиться режим Аслана Масхадова, то вторая (если она окончится так же, как и первая) сделает их лидерами республики. И нет никаких оснований считать, что в этом случае они откажутся от планов "экспорта исламской революции". Только на сей раз они вряд ли ограничатся Северным Кавказом. Скорее всего, станут помогать поддержавшим их единомышленникам в Центральной Азии, Кашмире, на Ближнем Востоке, в Европе.
Подобная перспектива не радует Запад. В то же время там понимают, что победа российской армии также чревата для него большими неприятностями. После знаменитого примаковского разворота над Атлантикой и особенно июньского марш-броска десантников из Боснии в Приштину на Западе с опаской поглядывают на российский генералитет, в среде которого процветают антизападные и антиамериканские настроения.
Победа российской армии в Чечне вне всякого сомнения укрепит позиции силовых структур и военно-промышленного комплекса в российском истеблишменте. В этом случае и. о. президента и наиболее вероятный следующий глава России Владимир Путин, чья популярность связана почти исключительно с чеченской войной, окажется заложником генералов. А это, в свою очередь, может привести к еще большему ухудшению отношений России и Запада. Вплоть до новой "холодной войны".
Как ни странно, но именно такой расклад может оказаться выгодным для российской власти. Москва может сегодня на своих условиях прекратить войну, пик популярности которой в российском обществе, похоже, проходит. И при этом рассчитывать на активную поддержку Запада.
АФАНАСИЙ Ъ-СБОРОВ