Заседание Конституционного суда РФ в четверг было посвящено вопросу о том, как толковать понятие "крупный размер", когда речь идет о преступлениях против собственности. Если бы в судах общей юрисдикции подобные дела не дожидались рассмотрения по нескольку лет, КС, скорее всего, не пришлось бы обсуждать этот вопрос.
Поводом для рассмотрения дела стала жалоба гражданина Дмитрия Скородумова на нарушение его конституционных прав пунктом 2 примечания к статье 158 Уголовного кодекса. 18 марта 1999 года приговором Соломбальского райсуда Архангельска автор жалобы Скородумов был осужден по части 3 статьи 147-1 УК РСФСР за присвоение вверенного ему чужого имущества в крупном размере (свыше 38 млн неденоминированных рублей) и приговорен к пяти годам лишения свободы.
Осужденный Скородумов полагает, что суд неправильно квалифицировал его действия, поскольку к тому моменту, когда дело дошло до рассмотрения в суде, минимальный размер оплаты труда существенно изменился (с 20 500 неденоминированных рублей до 83,4 деноминированных рублей). Соответственно, изменились и реальные критерии оценки крупного размера стоимости похищенного имущества. Уголовное дело в отношении жалобщика было возбуждено в мае 1995 года, и тогда сумма в 38 млн неденоминированных рублей считалась "крупным размером стоимости похищенного имущества" (то есть превышала 500 МРОТ). А четыре года спустя она перестала быть таковым. Осужденный считает, что оспариваемая норма противоречит части 2 статьи 54 Конституции, согласно которой "если после совершения правонарушения ответственность за него устранена или смягчена, применяется новый закон". Действия господина Скородумова понять можно: если бы его вина не квалифицировалась "крупными размерами", он наверняка получил бы меньший срок.
Однако в ходе слушания дела представители Госдумы и Совета федерации Валерий Лазарев и Юрий Астанов восприняли эти доводы в штыки и сочли запрос необоснованным. По их единодушному мнению, социальная опасность совершенного преступления определяется не номинальной суммой присвоенного на данный момент, а покупательной способностью этой суммы на момент хищения. "Тогда на эту сумму можно было купить целую 'Волгу', сейчас же не купишь и колеса от нее",— резюмировал господин Астанов.
Таким образом, КС поставлен перед непростой дилеммой. Если судьи встанут на защиту прав осужденного, это непременно вызовет вал аналогичных судебных исков. Если же КС сочтет убедительными доводы представителей парламента, его могут упрекнуть в нежелании досконально разобраться в деле.
В целом же появление этого запроса еще раз говорит о несовершенстве судебной системы: если бы архангельский суд рассмотрел дело не через четыре года после его возбуждения, а в приемлемые процессуальные сроки, автор жалобы думал бы сейчас только о скорейшем освобождении.
ВЛАДИМИР Ъ-НИКОЛАЕВ