В галерее "Новая коллекция" открылась выставка художника Александра Пономарева "Майя. Потерянный остров". Она представляет самую масштабную художественную акцию, состоявшуюся этим летом,— визуальное уничтожение острова в Баренцевом море.
Александр Пономарев — художник с узкой водно-флотской специализацией. Три года назад он нечувствительно поразил мир русской экспозицией на всемирной выставке в Лиссабоне. Там стояли стеклянные колонны, внутри которых находилась вода, и в ней плавали вверх-вниз не вполне отчетливые по смыслу механизмы. Он расписал снаружи большую подводную лодку абстрактными крупномасштабными узорами защитного свойства. Год назад на "Арт-Манеже" он выставил крупную плевательницу водой, которая сначала засасывала приблизительно ведро жидкости, а потом компактно ее выплевывала. И летело через весь зал. Словом, очень известный художник.
Нынешняя акция была такая. В августе прошлого года четыре небольших боевых корабля подошли к острову Седловатый на Баренцевом море. Они высадили на остров матросов с довольно крупными (размером с дачную железную бочку) военными приспособлениями для пускания дыма (ДШ — дымовая шашка). Кроме того, и сами корабли были снабжены дымопускательницами (МДШ). По команде все это начало работать.
"Зеленая ракета,— пишет в презентируемом на выставке дневнике Александр Пономарев,— сигнал к началу действий. Вот ВМ (название корабля) обходит остров по направлению NE (название направления). Экипаж запускает и сбрасывает в воду МДШ, на берегу моряки с подветренной стороны зажигают ДШ. Клубы голубоватого дыма под действием дыма начинают обволакивать Седловатый. Серое вещество поглотило весь остров. Дым слился с небом... Линия горизонта замкнулась... Остров исчез..."
Это заметное художественное событие было важно правильно презентировать, потому что в момент акции в Баренцевом море не было должного количества ценителей современного искусства. В галерее "Новая коллекция" их, напротив, было как сельдей в бочке. В залах представляли монитор с фильмом, показывающим замысел акции, а именно увеличенную карту, на которой господин Пономарев макетным ножом соскребал контур острова Седловатый в режиме реального времени и реального неприятного звука скребения. Монитор с фильмом, показывающим, как остров исчез в дыму, а потом опять появился. Тоже в режиме реального — и немалого — времени. Фотографии отдельных эпизодов задымления и рассеивания дыма. Фотографии участников процесса задымления — самого художника, командиров кораблей, матросов. И наконец, отдельную установку для порционного пускания дыма из таких небольших пимпочек. Они располагались на наклонной плоскости с текущей по ней водой. Вода стекала в резервуар, заполненный дымом, вытесняла дым, и он с некоторыми перерывами вылезал из пимпочек, пока не заполнил весь небольшой зал. В результате в какой-то момент все любители современного искусства, покашливая, исчезли в дыму.
Так что презентация удалась на славу, позволив не только увидеть важное событие исчезновения в дыму острова Седловатый, но и почувствовать, как он исчезал, на себе и других. Исчезающие в дыму любители современного искусства одобрительно перешептывались. Оно и понятно: дым способствовал тишине и концентрации, громко говорить как-то неудобно, и вообще все напоминало сауну.
"Помните Кристо?" (Великий художник Кристо прославился упаковкой крупных объектов действительности в целлофан, он упаковал в Париже Новый мост и острова в Тихом океане.) — "Кто бы мог подумать, что у нас это возможно? Мы ждали этого двадцать лет!" — тихо перешептывался один профессор истории современного искусства. "Знаете, как говорили про наивысшее качество иконописи? Яко дымом писано,— оживленно участвовала в перешептывании случайно попавшая на презентацию специалистка по древнерусскому искусству.— Это в традициях. Это современное русское искусство".— "Вот именно. Это не упаковка. Упаковка устарела. Это эко-ленд-арт — у него все упаковано в дым, и дым рассеивается",— возражал профессору критик того же искусства.
Все-таки редко удается привлечь к настолько тонким душевным материям военно-морской флот. К несчастью, круг ценителей современного искусства в Москве еще довольно узок, а если говорить о провинции, и в особенности о вооруженных силах, тем более дальних гарнизонах, то вообще за голову можно схватиться, до какой степени мы отстали от Европы. А тут такой прорыв! Матросы и вообще моряки (смотрите!) дымят, стараются, участвуют, прямо как на учениях по маскировке объектов.
Чувствовалось, что русское искусство выходит на какие-то новые рубежи. К каким-то новым перспективам. Как-то оно захватывает и военную тематику, и антивоенную, и экологическую, и конверсионную, и древнерусское искусство, и ленд-арт, и проблему освоения русского Севера и новую судьбу Северного морского пути. Словом, здорово надымили.
ГРИГОРИЙ Ъ-РЕВЗИН