Результаты чемпионата России по лыжным гонкам, завершившегося в воскресенье в подмосковном Красногорске, повергли старшего тренера мужской сборной Александра Грушина в глубокое уныние. Несмотря на то что в трех гонках из четырех проводившихся первенствовали его ученики, а Светлана Нагейкина, тренирующаяся в команде Грушина, как абсолютно лучшая гонщица соревнований получила главный приз — ВАЗ-2105. АЛЕКСАНДР ГРУШИН в беседе с корреспондентом "Коммерсанта" ВАЛЕРИЕЙ Ъ-МИРОНОВОЙ заявил, что если его команде не удастся на февральском чемпионате мира в Лахти добиться тех результатов, которые он им наметил, то он уйдет.
— Вы расстроились потому, что в пятидесятикилометровой гонке два первых места достались не членам основной сборной?
— Именно. Хотя ее победитель Сергей Крянин и тренируется вместе со мной практически весь год. Но как бы Крянин и Андрей Нутрихин, ставший на "полтиннике" вторым, хорошо здесь ни выступали, все же надо отметить, что множество своих шансов блеснуть на международном уровне, они, будучи в прошлом членами сборной России, к сожалению, не использовали. Я, признаться, рассчитывал, что в этой гонке просто обязан был выиграть Владимир Вилисов.
— Почему же именно он?
— Потому что из костяка команды, который, помимо него, составляют Николай Большаков, Михаил Иванов и Виталий Денисов, на данный момент только Вилисов оказался здоровым. Иванов, например, победивший здесь на дистанции 15 км классикой, упав на ней, выбил плечо и не смог стартовать в марафоне. А Большаков с Денисовым вернулись из новогодних отпусков совершенно в разобранном состоянии — с гриппом.
— Вы были против их поездки домой?
— Я понимал, что ребятам, два месяца находившимся вне дома, необходима психологическая разгрузка, поэтому предоставил им право выбора — ехать или остаться. Но предупредил, что если они уедут и затем последуют негативные последствия, то это будет в последний раз. Большинство, не глядя ни на что, тем не менее выбрали поездку домой. Остался только Дмитрий Тишкин, занявший, кстати, на "полтиннике" третье место. Возможно, конечно, что Большаков с Денисовым могли и здесь простудиться. Но факт остается фактом.
— Вашим оппонентам, таким образом, вновь представился прекрасный повод обрушить на вас град упреков?
— Нервотрепки опять не избежать. Приятного мало, когда постоянно дергаешься. Не хочу пока торопиться с окончательным вариантом состава сборной на чемпионат мира. Еще посмотрю. Тем более что мужская команда остается на заключительный сбор здесь, в России. Лишь Алексей Прокуроров по заведенной им традиции отправится вместе с лыжницами в австрийский Тауплиц.
— Почему вы решили готовиться к чемпионату мира в Рыбинске?
— Это моя чисто методическая задумка. Я не вижу смысла вновь подниматься в горы, с которых мы только что спустились. Тем более Лахти, где пройдет чемпионат мира, расположен на равнине. Прокуроров — спортсмен давно устоявшийся, и на его организм поездки туда-сюда и резкие смены высот так сильно не влияют. Остальные мои ребята — совсем молодые и еще не могут позволить себе такие вещи. Что касается выбора места подготовки, то в Рыбинске уже проходили довольно крупные лыжные соревнования. Рельеф местности там очень сложный, трассы стандартные и широкие. Я давно уже пришел к выводу, что ни Москва, ни Санкт-Петербург не заинтересованы в лыжном спорте. Мы здесь никому не нужны. А в Рыбинске нас встречают с распростертыми объятиями и предоставляют все возможности для полноценных тренировок.
— Вновь вы идете своим путем. А если, не дай Бог, что случится в Лахти?
— Значит, отвечу. Безусловно, я мог поступить проще: раз сказано — всем ехать в Австрию, поехал бы — и все.
— Но вы опять пошли на конфронтацию?
— В принципе да. Много полемики пришлось выдержать на эту тему, но вроде бы меня поддержал президент нашей федерации Анатолий Акентьев. Остальные же специалисты считают, что я, оставаясь в Рыбинске, вновь допускаю ошибку. И это я еще мягко говорю. Но ввиду того, что я обещал ответить за все возможные последствия, мне в итоге все-таки разрешили готовиться в России. И если в Лахти мои лыжники выступят, как на чемпионате страны, думаю, что я, наверное, сам должен буду уйти с этой работы.
— За год до Олимпиады?
— Что же делать, если ничего не получится?
— Какие конкретно результаты вас удовлетворят в Лахти?
— В первую очередь должны произойти позитивные сдвиги. Я сам себе наметил, чтобы на чемпионате мира мои ребята попали как минумум в двух индивидуальных гонках 30 и 50 км в первую шестерку, а в эстафете завоевали хотя бы бронзовую медаль. Если не получится, значит, мне надо будет признать, что я ошибся и тренировочный процесс пошел не туда, куда надо. Но самое страшное для меня даже не потерять должность.
— А что?
— Сознание того, что ты хочешь что-то сделать, а ничего у тебя не получается. А пока дело идет туго, с надрывом. Тенденция-то к постоянному росту результатов не наблюдается. Все у нас идет с перепадами: то всплеск, то опять не очень хорошие выступления. Значит, произошли ошибки тренировочного процесса.
— Но раньше-то, когда вы работали с женщинами, ошибок ведь не было? Что, вы меньше стали про лыжи знать?
— Нет, не меньше. Выходит, недоучел каких-то факторов, не смог чего-то предугадать, чего-то учесть.
— А ребята вас хотя бы поддерживают: мол, не расстраивайтесь, шеф?
— В том-то и дело, что абсолютно поддерживают. И оттого горше вдвойне. Команда тебе слепо доверяет, а ты сделать ничего не можешь. Вот, мол, пожалуйста, делайте, как вы считаете нужным. Они выполняют все мои установки, но результата не получается. Поэтому винить никого, кроме себя, я не могу.