Неделей предвыборных программ — именно так есть все основания назвать прошедшие семь дней. Ничего более значительного, чем предложения кандидатов в президенты заглянуть в будущее, на минувшей неделе в области экономической политики и быть не могло. Члены Федерального собрания разъехались по избирательным округам, президент и правительство по предвыборным соображениям пока воздерживаются от принятия серьезных решений, а соперники Бориса Ельцина возможности принимать такие решения просто лишены.
У российских избирателей появилась возможность сделать свой выбор 16 июня более осознанным: на прошлой неделе пять кандидатов в президенты представили свои программы (из которых, впрочем, реальное значение имеют только две — Бориса Ельцина и его главного соперника Геннадия Зюганова). Разумеется, ничтожно малое число избирателей воспользуются возможностью прочесть и сравнить обнародованные программы — большинство будет голосовать, руководствуясь телевизионным образом кандидата либо собственным уже сложившимся представлением о нем. Тем не менее для очень узкого круга таких специфических избирателей, как лидеры национального бизнеса, имеющих возможность отдать тому или иному кандидату не только свой собственный голос, но и голоса десятков, сотен, а иногда и тысяч избирателей, документальное подтверждение позиции кандидата является существенным моментом. Именно поэтому победа в тихом и почти незаметном конкурсе предвыборных программ так важна для кандидатов. Ради этого, а вовсе не из-за классической привычки, программы так тщательно готовятся, а потом так эффектно преподносятся общественности.
Если бы победа на выборах зависела только от предвыборной программы, то уже сейчас эту победу следовало бы присудить Борису Ельцину. И не потому, что его программа изложена на 120 листах и по своей подробности и логической завершенности превосходит все остальные. Нынешний президент единственный из всех претендентов представил программу, реализация которой не потребует никаких революционных изменений, крутых политических поворотов, напряжения сил государственного аппарата и громких политических кампаний. Программа Ельцина написана ответственным политиком, знающим цену любого государственного нововведения. Она логично продолжает проводимый в настоящее время экономический и политический курс, соблюдая баланс между прозападной ориентацией и распространенным среди массового избирателя представлением о России как о великой державе мирового масштаба. Для осуществления всех программных установок президента не потребуются ни перестановок в руководстве правительства, ни резких поворотов экономической политики. Стабильность — вот тот предвыборный товар, которым торгует Борис Ельцин. Ни один из его соперников не может предложить ничего подобного.
Логика построения президентской программы и ее основная идея отражены в названии — "Россия: человек, семья, общество, государство". Начиная свою программу с человека и заканчивая ее вопросами государственного строительства, Борис Ельцин предстает как либерал, политика которого на президентском посту следует принципам гуманизма, а не самодовлеющим "государственным интересам". Государство не выступает у Ельцина в качестве самостоятельной ценности, а занимает сугубо подчиненное положение по сравнению с задачей обеспечения основных прав и свобод личности. В этом подход президентской программы к решению основных политических, социальных и экономических проблем коренным образом отличается от подхода, предложенного в "Основных направлениях социально-экономической программы Г. А. Зюганова, кандидата в президенты от народно-патриотических сил". Программа лидера КПРФ буквально пронизана идеей усиления государства и государственного регулирования. Как это ни удивительно, но, несмотря на все заявления об обновлении компартии и ее идеологических воззрений, на практике "новые" российские левые практически полностью повторяют систему приоритетов своих советских предшественников. Поэтому по аналогии с названием президентской программы программу Зюганова следовало бы назвать: "Россия: государство, общество, семья, человек". О личности и семье лидер левых не говорит даже в пропагандистских целях. На фоне борьбы цивилизаций, "экспансионизма Запада", мондиалистской угрозы, зависимости от мирового капитала etc. человеческая личность с ее проблемами кажется нынешним коммунистам по-прежнему несущественной.
Если на миг отвлечься от чисто концептуальных различий, то сравнение президентской и коммунистической предвыборных программ дает основания и для такого вывода: в отличие от своего соперника у кандидата левых нет своей экономической команды. Как это ни удивительно, но после семидесяти четырех лет господства радикально левых взглядов в России, оказывается, так и не сложилась настоящая левая культура. Отсутствие какой-либо значительной социальной группы левоориентированных интеллектуалов приводит к тому, что российские коммунисты, как и пять-шесть лет назад, проигрывают своим главным оппонентам интеллектуальное соревнование. Более того, это приводит еще и к тому, что у партийных идеологов сбивается ориентация и они начинают неожиданно отстаивать позиции, которые более пристали правым. Так, на самом деле программа Бориса Ельцина по целому ряду ключевых положений (прежде всего связанных с гуманитарной проблематикой) является гораздо более левой, чем программа собственно левого кандидата. Обязательства по "продвижению к современным стандартам в области прав человека, выполнению обязательств, вытекающих из членства в Совете Европы" являются как раз тем, на чем европейские левые делают акцент с гораздо большим энтузиазмом, чем местные правые.
Отсутствие единой экономической команды дает о себе знать еще и противоречиями в содержании экономической политики, которую собирается проводить президент-коммунист. Так, с точки зрения общей направленности из текста программы выбивается глава, посвященная роли финансово-промышленных групп в экономике России. Будучи в целом организационной формой, присущей рыночной экономике и рыночной конкуренции, ФПГ выглядит чужеродным телом в программе, насыщенной обещаниями усилить государственное планирование, максимально расширить масштабы государственной собственности и пересмотреть итоги приватизации.
Последнее положение вообще является одним из трех столпов, на которых построена вся экономическая программа Зюганова. Гневный пафос, с которым авторы его программы обрушиваются на политику приватизации, выдает подлинные намерения кандидата левых в отношении частной собственности: "Под видом приватизации была развернута беспрецедентная кампания дележа и растаскивания общенародной собственности, нарушены права миллионов граждан". И хотя прямо масштабная национализация нигде не поставлена в ряд необходимых задач, она подразумевается всем содержанием "Основных положений социально-экономической программы" кандидата левых.
Два других ее фундаментальных положения касаются реформы системы ценообразования и массированных социальных выплат. Ценовая политика, предлагаемая левыми, опровергает бытовавшее еще недавно мнение о том, что в экономике СССР "классического периода" сегодняшние коммунисты не видят вдохновляющего примера и не намерены воспроизводить ту экономику, от которой страна ушла за последние десять лет. Еще как видят, и еще как намерены! Именно поэтому авторы программы предлагают восстановить ключевой элемент советской плановой экономики — диспаритет цен на продукцию топливно-энергетического комплекса и обрабатывающих отраслей промышленности. Вновь, как и в предшествующие годы, экономика должна быть направлена доказавшим свою бесперспективность путем развития, когда принудительно дешевые энергоресурсы должны будут компенсировать неэффективность обрабатывающей промышленности. Следствием этого шага, которое левые считают благом для России, будет самоизоляция национальной экономики. Говорить что-то о повышении ее конкурентоспособности Зюганову совершенно излишне, поскольку его экономическое кредо предельно упрощено: "Заводы должны работать — люди должны получать зарплату". В советской экономике так и было, о чем говорит известная шутка начала 80-х годов: "Мы делаем вид, что работаем, они делают вид, что нам платят".
О массовых социальных выплатах говорить излишне, поскольку даже слабая попытка выполнить все предвыборные обещания, данные левым кандидатом в своей программе, приведет к взрыву инфляции. Отсутствие средств у государства в период экономического кризиса является аксиомой, и подкупать социальные низы компартия сможет только наводнив экономику пустыми деньгами. Как ни удивительно, но и в этом российские левые не вполне левые. Такой взрывоопасный проинфляционный популизм был характерен скорее для латиноамериканских военных диктатур, сочетавших антикоммунизм с беззастенчивым подкупом неимущего населения.
Напротив, социальная политика, предлагаемая Борисом Ельциным, в гораздо большей степени соответствует стандартам умеренной социал-демократии. "За последние годы мы стали забывать, что такое пустые прилавки. Теперь нужно сделать так, чтобы люди забыли о пустых кошельках". Для реализации этого лозунга в ближайшее время правительство представит в парламент закон об установлении норматива минимальной почасовой оплаты труда. Российскому бизнесу придется стиснув зубы вынести эту дань популярным идеям социально ориентированной рыночной экономики; его задача — не допустить, чтобы левый парламент превратил рассмотрение этого законопроекта в гимн безответственному популизму.
Остальные положения программы Ельцина отличаются отсутствием социальной демагогии. В противоположность программе Зюганова его программа представляет собой цельный документ, подготовленный профессионалами и лишенный внутренней противоречивости и декларативности (не менее четверти объема программы левых посвящено обличению реальных и мнимых пороков проводимой до сих пор экономической политики). Нововведения, обещанные президентом, касаются в основном бюджета, дефицит которого к началу следующего века он обещает свести к нулю. Поскольку финансирование дефицита сводит на нет инвестиционный потенциал российской экономики, после выборов ставка будет делаться на привлечение в государственные долговые обязательства уже не столько национального, сколько иностранного капитала. На эти цели будет работать и обещанное превращение российского рубля в свободно конвертируемую валюту — нерезидентам станет проще действовать на рынке государственных заимствований. Если эта цель будет достигнута, то в сочетании с политической стабильностью, последующей за победой Бориса Ельцина, она сделает возможным исполнение и гораздо более рискованных прогнозов, сделанных в программе президента. Например, достижение к концу нынешнего десятилетия темпов экономического роста в четыре процента в год. По сравнению с нынешним состоянием в стране это будет не чем иным, как экономическим бумом.
РОМАН Ъ-АРТЕМЬЕВ