В сноавторстве с Льюисом Кэрроллом

"Алиса в Стране чудес" Тима Бертона

премьера / кино

Сегодня в прокат выходит долгожданная "Алиса в Стране чудес". Экранизация знаменитой книги Льюиса Кэрролла в интерпретации режиссера Тима Бертона и студии Walt Disney Pictures имеет косвенное отношение к первоисточнику, обогатившемуся на экране таким воспитательным смыслом, о котором и не подозревала ЛИДИЯ МАСЛОВА.

Если кэрролловская Алиса, еще недееспособная в социальном плане, живет в мире своих снов, то бертоновская 19-летняя (Мия Васиковска) активно выступает на политической арене, решает вопросы и определяет передовые общественные тенденции. Еще не попав в чудесную страну Подземелье, прямо в прологе героиня саботирует свою помолвку, доказывая свободомыслие и неспособность вписаться в викторианское общество отсутствием под платьем чулок. И правда, о какой помолвке с носатым сыном лорда (Лео Билл) может идти речь, когда под землей, куда сбежавшая с торжественного приема Алиса проваливается сквозь кроличью нору, ее ждет Безумный Шляпник в исполнении Джонни Деппа с макияжем еще более эффектным, чем в "Пиратах Карибского моря"?

Благодаря удобной драматургической предпосылке, превращающей Алисино путешествие не в разовую акцию, а в добрую традицию, для Алисы это уже второй визит в Подземелье, так что она, смутно что-то припоминая с прошлого раза, не выглядит сильно потрясенной открывающимися ей чудесами и экзотическими персонажами. Самым красивым из них в фильме получился, пожалуй, Чеширский Кот — с аквамариновыми глазами и улыбкой пираньи, вступающий в интимные отношения со шляпой Шляпника, который вынужден оправдывать свое имя, изготавливая шляпы для установившей кровавый режим Красной Королевы (Хелена Бонем-Картер с раздутой на компьютере головой).

В фильме Тима Бертона вообще много такой плоско-рациональной логики, отсутствие которой привлекает в абсурдистской, сновидческой книге Льюиса Кэрролла, не содержащей особого смысла, кроме собственно удовольствия от чтения. Удовольствие это складывается из двух компонентов — чисто визуального, связанного с описаниями фантастических существ и явлений, и в большой степени со специфическим юмором Льюиса Кэрролла, проявляющимся, как правило, в диалогах. Например, таких, как за чаепитием у Мартовского Зайца: "Не желаете ли вина? — Не вижу никакого вина.— А никакого и нет". В фильме вина тоже нет, да и на чай, в общем, всем плевать, поскольку чаепитие трансформировано в домашний митинг, участники которого хором бубнят себе под нос: "Смерть красной ведьме!" Шляпник при этом ходит по столу, а потом прячет в чайник Алису, когда ее приходит искать несчастный добрый пес, которого Красная Королева поставила себе на службу, взяв в заложники его щенков.

Вообще все персонажи фильма, как и исконно кэрролловские, так и всякие левые песики, несколько раздражают железобетонной основательностью мотиваций и повышенной деловитостью. Соня, например, вообще не спит, а все время пищит и суетится. Пытается сохранять бездействие и невозмутимость гусеница Абсолем, которая поначалу сидит на своем грибе, курит кальян и дает мудрые советы, но и гусенице находится полезное применение и смысл в жизни: ближе к финалу она начинает окукливаться, чтобы в эпилоге попорхать бабочкой. Таким образом, авторы фильма остаются верны своей главной задаче: всем придумать ответственное поручение и никому не дать просто жить как придется — как жила Алиса из книжки, задумчиво любуясь и тихо удивляясь обаятельной бессмысленности и бесцельности мира, в который она попала.

Однако такие пробивные девицы, как Алиса из фильма, всегда на что-то нацелены и к чему-то стремятся, поэтому особенно задумываться и глазеть по сторонам им некогда. Героине надо поскорее разрулить местные проблемы с самодержавием и произволом, быстренько облачившись в латы и схватив сакральный Вострый меч, отрубить голову чудовищу Бармаглоту и вернуться на поверхность, где вести себя с родственниками уже совсем по-другому, с позиций силы и авторитета. Так что даже несостоявшийся свекор-лорд подлизывается к возмужавшей Алисе: "Ну, раз уж ты невесткой моей быть не хочешь, то, может быть, станешь моим компаньоном?" — и что-то втирает про торговлю с Гонконгом. Стоило, право слово, провалиться под землю без чулок, прятаться там по чайникам и рисковать жизнью, чтобы, вернувшись, открыть на поверхности бакалейную лавку.


Картина дня

Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...