Идея поехать на каток возникла внезапно. В один из тех выходных дней, которые для продолжения праздников у всех нормальных людей стали рабочими, а у журналистов — нет, я была с детьми дома, наш папа Митя — на работе. Дети сидели за завтраком, я — за интернетом. Неожиданно на компьютерной клавиатуре появились Варины цепкие пальчики. В правом углу сайта, который я в тот момент просматривала, девушка в рекламном окошке каталась на коньках.
— Мама, я тоже это хочу! — Дети окончательно овладели этим глаголом, а он овладел ими. Я каждый раз после очередного "хочу" произношу воспитательную тираду, они с большим интересом меня выслушивают, Варя — даже наклонив голову. В результате дети, кажется, поняли, что словом горы не двинешь. То ли дело тремя. "Хочу", "пожалуйста", "спасибо" — и весь мир в кармане.
По мере рассматривания девушки на рекламном объявлении "хочу" у Вари становилось все больше.
— Видишь, какие у нее коньки? И я тоже хочу коньки, только у меня очень маленькие ножки.
"У тебя очень маленькие ножки" — это фраза отельера, который, когда мы были в Австрии, тщетно пытался найти Варе коньки 24-го размера. Варя тогда очень хотела попробовать покататься на коньках, и мы в результате, надев ей трое носков, поставили ее на коньки 27-го размера. Любопытство было удовлетворено, но, судя по тому, что больше Варя о коньках не заговаривала, удовольствия от катания она не получила.
А тут — вот такое "хочу". Моя первая реакция на это слово всегда исключительно отрицательная. Обычно разговор, начинающийся с "хочу", продолжается моим: "И я, любимые мои, знаете, сколько всего хочу?" В этот момент им становится очень интересно.
— Что ты хочешь, мам?
И мне приходится на ходу сочинять. Потому что мне становится стыдно. Потому что мои "хочу" — это почти всегда проявление слабости, а их — силы. Поэтому я фантазирую — хочу на Луну, хочу никогда не уставать и еще — подружиться с Кляксичем, чтобы написанные мною буквы не пропадали неожиданно, просто так. Дети, конечно, моментально отвлекаются и про свои "хочу" забывают.
Но на этот раз мне почему-то захотелось сказать детям правду.
— Я хочу пойти на каток.
Они вряд ли ожидали такого ответа. Он оказался для них таким близким, таким не оппозиционным. Нас было трое, и наши "хочу" были совершенно идентичны. Может, в первый раз. Через минуту я набрала Митин номер. Нас стало четверо.
Дети поняли, что словом горы не двинешь. То ли дело тремя
В следующие несколько минут мы очень много успели — первый же предложенный поисковиком интернет-магазин оказался готов привезти две пары детских коньков, в том числе и Вариного размера, в течение часа. Но курьер задержался, и коньки оказались дома лишь вечером. Засыпая, коробки с коньками Варя и Федя поставили под кроватки. Утром Варвара вошла в кухню в коньках, которые были даже фрагментарно зашнурованы.
Мы отправились на каток, оказавшийся в загородном отеле неподалеку от нашего дома. Каток был так себе, потому что лед стремительно таял. Но нам было достаточно.
— Мама, я не могу! У меня не получается! Это так трудно, я устала,— Варя, пытаясь сохранить устойчивость, вцепилась в меня через варежки.
Через час они уже уверенно стояли на коньках и даже могли катиться, отталкиваясь.
Помимо катка в том отеле оказались смоделированный самолет, детские электромобили в прокат, качели и ресторан. "Хочу" становилось все больше. А нам — все интереснее. Мне бы еще тысячу раз хотелось посмотреть, как Федя, не понимая, как включается задняя передача, врезается в сугроб и вместо тормоза выжимает педаль газа. И вдобавок громко хохочет.
Укатавшись на коньках и в машинах, Варя констатировала:
— А теперь я хочу в ресторан. Я хочу тут обедать.
Мне, наверное, следовало сказать "нет", потому что дома нас ждали вкуснейшие щи из кислой капусты, ждали уже целые сутки. Да и детям уже пора было спать, а мне не хотелось, чтобы, заснув в машине, они потом целый вечер были не отдохнувшими. Но в тот день все наши "хочу" исключительно совпадали. Я, в конце концов, тоже хотела пообедать именно там. Митя, как выяснилось, тоже.
Приехав домой и выспавшись, мы снова пошли гулять. Строили настоящую снежную горку. Потому что это было их новое "хочу", а нам — просто понравилось хотеть вместе с ними.
— Ты наша подруга, мам? — вдруг спросила Варя.
— Просто лучший друг,— добавил Федя.
— Да просто мама,— зачем-то уточнила я.