Сергей Лизунов: акционеры решили развивать украинский бизнес-юнит

До 2008 года в ТНК-ВР активно обсуждалось будущее компании в Украине. Жесткая регуляторная политика государства не позволяла, да и сейчас не позволяет бизнесу работать с рентабельностью, которую подразделения компании имеют на других рынках. И все же акционеры решили не уходить из страны, а, наоборот, инвестировать в развитие принадлежащего компании Лисичанского НПЗ и расширение собственной сети АЗС. Подробнее об этих планах президент "ТНК-BP Коммерс" СЕРГЕЙ ЛИЗУНОВ рассказал специальному корреспонденту Ъ ОЛЕГУ ГАВРИШУ.

— В "ТНК-ВР Коммерс" — новый председатель правления Дидье Казимиро. Почему было принято решение назначить западного менеджера, а не местного?

— С момента создания компании ТНК-ВР управление блоком переработки и торговли осуществляют представители ВР, владеющие мировым опытом и технологиями. Украинское подразделение не было исключением. Менеджеры ВР и ранее занимали у нас руководящие должности. Правда, до 2008 года существовали разные мнения относительно перспектив бизнеса ТНК-ВР в Украине. Теперь, когда акционеры приняли стратегическое решение развивать украинский бизнес-юнит и создавать устойчивую интегрированную цепочку от переработки до АЗС, необходимо повысить эффективность операционного управления и инвестиционных процессов. В рамках реализации этих решений в 2008 году мы купили сеть АЗС "Золотой гепард", сейчас завершаем сделку по приобретению сети "Вик Ойл" и собираемся значительно увеличить инвестиции в Лисичанский нефтеперерабатывающий завод (НПЗ): около $65 млн будет потрачено только на то, чтобы довести качество нашего бензина до стандарта "Евро-4". За реализацию этих сложных стратегических и операционных задач будет отвечать Дидье Казимиро в должности председателя правления--главного управляющего директора "ТНК-ВР Коммерс".

— Участники рынка утверждают, что приход британских менеджеров в ТНК-ВР ослабил позиции компании, поскольку они не понимают местных особенностей бизнеса.

— Все зависит от персонального опыта менеджеров. Я работал с Дидье уже несколько лет, с момента создания ТНК-ВР. Он имеет значительный опыт работы в России, понимает специфику бизнес-культуры и хорошо владеет русским языком. Я уверен, что с его приходом компания получила новый импульс и сможет укрепить рыночные позиции.

— Как одна из крупнейших компаний отрасли, мы должны постоянно поддерживать коммуникации с внешней средой. Я буду отвечать за диалог с региональными органами управления, законодательной и исполнительной властью, представителями международного сообщества. В мои обязанности также входят юридическое сопровождение, вопросы безопасности, кадровая и коммуникационная политика и ряд других функций, важных для поддержки основного бизнеса.

— У вас недавно завершилась реструктуризация бизнеса. Это было связано с необходимостью сокращения издержек в связи с кризисом?

— Бизнес-среда в Украине очень непредсказуема. И поэтому компания должна быстро реагировать на внешние изменения. Мы понимали, что процессы и структура, созданные за последние восемь лет, не отвечали этим требованиям. В марте-апреле 2008 года мы начали проект, который должен был без дополнительных инвестиций упростить и сделать более эффективными и прозрачными процессы в компании. Менеджмент смог найти оптимальные решения и добиться значительного экономического эффекта в 2009 году. Но работа еще далеко не закончена.

— До завершения сделки говорить о деталях не представляется возможным. Могу только сказать, что эта сеть насчитывает 118 действующих АЗС, находящихся в логистически приоритетных для нашей компании районах Центральной и Восточной Украины.

— Вполне вероятно. Для создания устойчивой бизнес-цепочки нам необходимо построить или приобрести до 350-400 собственных АЗС. Даже с учетом заправок и участков "Вик Ойл" мы не достигнем поставленной задачи.

— Оптимальное количество станций определяется объемом эффективной переработки на НПЗ и емкостью каналов сбыта. Кроме того, ограничения накладывает антимонопольное законодательство.

— Но в Украине свыше 6 тыс. АЗС. Почему вы считаете, что сможете стать монополистом с 350 станциями?

— Монопольное положение может быть определено в пределах одного города, области или региона, а также исходя из объемов продаж в их рамках. Поэтому, определив стратегически приоритетные регионы и емкость покупательной способности локального рынка, мы понимаем, какие ограничения это накладывает на концентрацию АЗС в заданном регионе.

— Как складываются ваши взаимоотношения с Антимонопольным комитетом (АМКУ)?

— У нас есть ряд спорных вопросов относительно методик ценообразования и определения монопольного положения. Украинское законодательство в данной области, с нашей точки зрения, достаточно зрелое. Главная проблема состоит в методиках, применяемых АМКУ. Мы находимся в состоянии постоянного диалога с комитетом по урегулированию этих вопросов, но пока ведется обсуждение, возбуждаются новые дела. В прошлом году завершились три расследования, сейчас ведутся еще восемь. От нас требуют колоссальное количество документов. И это, конечно, очень осложняет работу бизнеса и требует привлечения дополнительных человеческих ресурсов.

— Прежде всего тем, что топливо — это социально значимый продукт. Кроме того, представленное на украинских АЗС топливо очень разного качества. Здесь много контрабандного и контрафактного товара, что позволяет отдельным участникам рынка демпинговать. Мы не можем конкурировать с "серым" товаром: его себестоимость намного ниже нашей. Нам приходится постоянно предъявлять доказательства того, что цены установлены обоснованно.

— Мы будем вкладывать средства в повышение качества бензинов и дизельного топлива до уровня "Евро-4". Но этого недостаточно. Для достижения экономической эффективности завода, сравнимой со среднестатистическими показателями НПЗ, расположенных в сопредельных с Украиной государствах, необходимо инвестировать в увеличение глубины переработки. Сейчас мы находимся на стадии выбора технологического решения, которое позволит достичь оптимального соотношения между объемом инвестиций и экономическим эффектом, а также сделает предприятие конкурентно устойчивым в долгосрочной перспективе.

— До официального объявления итогов могу сказать только то, что мы сработали не в минус. Впрочем, соотношение EBITDA к обороту снова будет низким — чуть более 3%. Понятно, что акционеры спрашивают: как бизнес с оборотом $2,5-3 млрд может иметь EBITDA не более $90 млн? Надеюсь, нам вместе с государством удастся реализовать меры, стимулирующие развитие и модернизацию нефтепереработки, что позволит достичь среднегодовой рентабельности 8-10%.

— Государство таким образом реализует устойчивую модель обеспечения потребности украинского рынка в нефтепродуктах, стимулирует создание новых рабочих мест на отечественных предприятиях и повышает экспортный потенциал страны. Импорт нефтепродуктов усиливает загрузку заводов за пределами Украины. Каждый отечественный НПЗ — это наполнение местных бюджетов, выполнение социальных обязательств и масштабные программы по корпоративной социальной ответственности. Я уже не говорю о количестве сотрудников в подрядных организациях, работающих на НПЗ в постоянном режиме.

— Вы правы, в целом в 2009 году она увеличилась, но это происходило неравномерно. Мы нарастили объемы производства в I и II кварталах. Тогда из-за значительных колебаний курса гривны импортеры прекратили поставлять нефтепродукты, а мы обеспечили текущие потребности рынка. Это очень показательно. Никто не заставит импортера покупать топливо себе в убыток и накапливать про запас, поскольку слишком высоки риски, вызванные ценовой волатильностью. А у заводов из-за непрерывности процесса переработки и необходимости поддерживать минимальную загрузку установок нет выбора, выпускать или не выпускать продукцию. Скорее всего, устойчивая модель обеспечения рынка заключается в оптимальном соотношении между импортируемым продуктом и продуктом отечественного производства.

— Можно ли говорить, что у нас рост и падение цен происходят вслед за аналогичными тенденциями на мировых рынка?

— Тенденции на украинском рынке повторяют мировые, но с запаздыванием, обусловленным сформированными запасами. Определить стоимость этих запасов невозможно из-за неопределенности периодов их создания и источников. Тем не менее именно запасы являются значительным фактором влияния на локальных рынках.

— Кто оказывает ключевое влияние на цену нефтепродуктов — импортеры или переработчики?

— Маркером при ценообразовании, конечно, является импортное топливо. У нас период от момента поставки нефти на НПЗ до доставки нефтепродуктов на локальные рынки занимает 30-40 дней. Импорт более оперативен — имеет более короткий срок поставки (10-12 дней), что дает преимущество на волатильном рынке.

— В прошлом году вы заявили, что намерены купить на аукционах украинскую нефть для поставки на Лисичанский НПЗ, но условия проводимых торгов не позволили этого сделать. Зачем вам нужна эта нефть?

— Мы постоянно делаем попытки диверсифицировать поставки сырья на завод. И сейчас поставляем не только нефть, но и вторичное сырье — прямогонный мазут, вакуумный газойль. Это улучшает экономические показатели работы НПЗ. В рамках этой диверсификации в предыдущие периоды мы покупали украинскую нефть с возможностью поставки колесным транспортом на Лисичанский НПЗ. Но последние полтора-два года нефть на аукционах продается только с привязкой к резервуарам Кременчугского завода, что делает покупку этого ресурса для нас невозможной.

— Почему вы не пытаетесь добиться изменения условий аукциона в судебном порядке?

— Согласно действующему законодательству условия аукциона определяет аукционный комитет при Министерстве экономики. Поэтому менять аукционные правила должно правительство, а не участники рынка. Мы в свою очередь обращались в аукционный комитет с просьбой предоставить равный доступ, но пока эти правила не изменены.

— Как вы расцениваете попытки "Укртранснафты" начать работу нефтепровода Одесса--Броды в аверсном направлении?

— Мы за то, чтобы нефтепровод Одесса--Броды был экономически выгоден государству. Проект его использования в реверсном режиме, начатый в 2004 году, оператором которого выступала ТНК-ВР, принес государству около $230 млн. Но с мая 2008 года мы не являемся оператором проекта. В настоящее время, как и другие нефтедобывающие компании, ТНК-ВР использует возможности экспорта нефтяного сырья по этому направлению.

Интервью взял Олег Гавриш