В Ванкувере вчера прошел турнир по настольному хоккею на призы журнала "Русский пионер". По составу он был более звездным, чем любой из хоккейных четвертьфиналов Олимпиады. В турнире победил президент Континентальной хоккейной лиги, вице-президент "Газпрома" Александр Медведев, которому в четвертьфинале с разгромным счетом проиграл спецкор "Ъ" АНДРЕЙ КОЛЕСНИКОВ.
Состав участников турнира сильно изменился после того, как наша хоккейная сборная проиграла четвертьфинал. Игроки были в таком убитом состоянии, что ни о каком их участии еще в одном хоккейном турнире не могло быть и речи (а несколько человек во главе с Александром Овечкиным и Евгением Малкиным обещали приехать, если выиграют у канадцев, то есть, как теперь понятно, сразу дали прозрачно понять, что их из турнира по настольному хоккею можно смело вычеркивать).
Тем не менее уровень вчерашних игроков в хоккей впечатлял. В "Bosco.ru бар" приехал двукратный призер ванкуверской Олимпиады Иван Скобрев, олимпийские чемпионы Алексей Немов, Александр Попов, Павел Колобков...
Я, в поте лица совмещая работу корреспондента "Ъ" на Олимпиаде и главного редактора "Русского пионера" на этом мероприятии (журнал готовил его вместе с "Bosco-спорт"), тоже поучаствовал в турнире. И когда я увидел восемь столов для настольного хоккея, сердце мое ухнуло в тартарары. Я все детство проиграл в этот хоккей. Конечно, тот, который сейчас стоял на столах, был красивей и ярче. Но это был, черт возьми, тот же самый хоккей, за которым я с моим другом Серегой Громовым рубился так, как больше никогда в жизни ни с кем и ни за что не рубился. Это нельзя объяснить человеку, который никогда не играл в хоккей. Это ощущение, когда ты прикасаешься к ручкам, крутишь их и тебя током бьет от воспоминаний, которые были запрятаны, казалось, так глубоко, что шансов вернуть их к жизни нет вообще никаких... так вот, это ощущение просто останется с нами — с теми, кто вчера играл в этот хоккей. А объяснить не получится. Но можно поверить на слово.
Играли-то мы в детстве в основном с Серегой Громовым, а встретился я вчера с большим количеством людей, которые в разное время занимались тем же самым с другими людьми в других местах. Нас много таких, нас очень даже много — и забитый болельщиками "Bosco.ru бар" подтвердил это. При этом многие из болельщиков жаждали стать участниками — потому что когда-то прошли все то же, что и я... (Особенно расстраивались топ-менеджеры "МегаФона" и знаменитый питерский ресторатор Арам Мнацаканов.) Но столов было восемь, а участников — шестнадцать. Система плей-офф, на выбывание, с финалом и игрой за третье место.
У меня было время потренироваться. Я увидел за одним из столиков великого хоккейного защитника Алексея Касатонова и попросил его дать мне мастер-класс. Он слишком быстро согласился (как будто просто только этого и ждал) и встал за стол. Я играл и не верил, что сражаюсь с этим человеком, причем в целом на равных (руки-то помнили!). А он через минуту уже забыл, что хоккей — настольный и что сам он не на коньках, а в откровенно дорогих ботинках, и бормотал только, глядя на поле:
— Черт, где же Фетисов?.. Ну где?!
Ему не хватало сейчас человека, с которым он играл в паре столько лет, и даже очень не хватало, потому что счет был не совсем в его пользу.
— Он не может проиграть! — засмеялась его жена, болевшая за него.— Вы же знаете, с кем играете! Это лучший защитник планеты!
Но его дочь негромко подбадривала меня, и результат не замедлил сказаться.
— Эх, Ларик подсел...— с тоской прошептал Алексей Касатонов, пытаясь атаковать своим правым нападающим, который не мог забить уже второй период.
Игорь Ларионов, которого он имел в виду, был выбран главным судьей турнира и старался успеть поужинать до его начала. Рядом разминался президент Континентальной хоккейной лиги Александр Медведев. Причем он именно разминался: приседал, работал руками. Он готовился к турниру без скидок. И правильно, как выяснилось, делал.
Потом он решил тоже сыграть тренировочную игру. На хоккейных свитерах команды господина Медведева было написано "Canada". Ее соперником была российская пятерка.
— О! — обрадовался Александр Медведев.— Может, сразу 7:3 в мою пользу запишем?
Он потом рассказал, что еще в студенческие годы играл в настольный хоккей на пиво. То есть он, и повзрослев, продолжал то ли играть в это, то ли жить этим.
Рядом сражались гимнаст Алексей Немов и советник сенатора Вячеслава Фетисова Дмитрий Тугарин.
— Ах ты, рыбий глаз...— шептал Алексей Немов, отчаянно двигая хоккеистами.— Ах ты, рыбий глаз...
К ним подошел разгромивший гендиректора ВДНХ вице-президент "Газпрома", понаблюдал за их игрой полминуты и вздохнул:
— Ну и где мысль? Где мысль, я вас спрашиваю? — и отошел на безопасное расстояние, потому что Алексей Немов в общем уже не помнил себя.
В это время приехала наша сборная по керлингу и делегировала на турнир лучшее, что у нее было: своего капитана Людмилу Прививкову.
Жеребьевка привела к следующему результату: Александр Попов--Людмила Прививкова, Иван Скобрев--Антон Табаков (ресторатор), Алексей Кравцов (президент федерации конькобежного спорта России) — Виктор Шкулев (глава издательского концерна "Ашет Филипаки пресс"), Александр Медведев--Михаил Барщевский (адвокат), Алексей Немов--Кирилл Клейменов (директор информационных программ "Первого канала"), Артем Михалков (актер) — Владимир Кристовский (солист группы "Ума2рман"), Илья Куснирович (сын главы компании "Боско ди Чильеджи" Михаила Куснировича) — Гедиминас Таранда (директор Русского Имперского балета). Мне достался олимпийский чемпион по фехтованию Павел Колобков. И это был, прямо скажем, не лучший выбор.
— Сегодня каждый участник турнира представляет себя, наверное, мстителем,— сказал комментатор соревнований Валерий Сюткин.— Мстителем за всех нас...
Впрочем, чтобы почувствовать себя и правда мстителем, здесь не хватало хотя бы пары канадцев, игравших с нашими в полуфинале. Между тем я увидел в зале великого чехословацкого нападающего Мартина Штясны, финского Эсу Тикканена, игравшего в НХЛ в одном звене с Гретцки... А когда турнир начался, появились и действующие (вернее, действовавшие) хоккеисты Александр Семин, Максим Афиногенов, Николай Гончар, немного позже — Александр Овечкин тоже.
И я спросил у Максима Афиногенова, почему они не играют в этом турнире.
— Да...— задумчиво ответил он.— В этом турнире мы бы уж точно выиграли...
— Что, так пока и не пришли в себя? — спросил я.
— Да сегодня вроде немного полегче,— признался он.
— А насчет этого турнира,— сказал я,— нет никакой уверенности, что уж тут-то вы выиграете. Здесь серьезные люди играют.
— Ну, мы тогда и соваться сюда не будем,— вздохнул он.
Александр Медведев забил первый гол Михаилу Барщевскому уже на второй секунде матча. Позже господин Барщевский признавался, что по определению не мог позволить себе выиграть у человека с фамилией Медведев.
— И фамилия, и мастерство, которого не пропьешь,— добавил господин Медведев.— Вот чего нам не хватало вчера в четвертьфинале...
На другом столе шел вязкий хоккей. Кирилл Клейменов медленно выигрывал у Алексея Немова, которого беспощадно слепил светом камеры оператор "Первого канала", делая вид, что увлекся съемкой. Просьбу Алексея Немова убрать камеру он проигнорировал:
— Мы должны помочь начальнику.
Но тот справлялся и без них, хотя Немов сопротивлялся просто отчаянно. Я видел, что для людей за столами, кроме игры, не существует ничего сейчас. Я и сам только что был одним из них и выиграл у Павла Колобкова 5:0, не побоюсь этого слова. (Валерий Сюткин хотел по этому поводу сыграть песню "Аргентина--Ямайка...", но из уважения к Павлу Колобкову передумал.)
Иван Скобрев играючи (но все-таки в хоккей) победил Антона Табакова, который прекратил сопротивление со словами:
— Да, похоже, не мой вид спорта. Предлагаю реванш в карты или на бильярде.
Боролась и Людмила Прививкова, хотя проигрывала Александру Попову по ходу матча 0:3. Ее действиями в этот момент стала руководить тренер сборной Ольга Андрианова, и ситуация сразу изменилась: 3:4, 4:5...
У одного из хоккеистов — Алексея Кравцова в игре с командой Виктором Шкулевым из рук постоянно падала клюшка, и сам хоккеист смотрелся беззащитником с протянутой рукой ("О, это же Овечкин со сломанным пальцем!.."), пока ему жвачкой намертво не приклеили, вернее, не примазали клюшку.
Дольше всех заигрались все-таки Алексей Немов с Кириллом Клейменов, который признался потом, что после этой игры был весь насквозь мокрый. Может, поэтому и выиграл.
И вряд ли болельщики могли понять это не уходящее возбуждение, сухость в горле и дрожь в ногах, но могли, по крайней мере, поверить глазам Ивана Скобрева, которые горели так же страшно, как и на 5000 метрах в олимпийском "Овале".
Самым быстрым четвертьфиналом стал мой с Александром Медведевым. Играли уже до трех голов. И сыграли слишком скоро. Через несколько минут за меня хотя бы отомстил Михаил Куснирович, который в товарищеском матче, пока доигрывали все остальные, разгромил господина Медведева с сухим счетом.
Проиграл Кирилл Клейменов, и это была самая нервная встреча, игроки много спорили, ругались, требовали вмешательства главного судьи соревнований, но тот разбирался за соседним столом... Господин Клейменов забил больше и быстрее, но шайба несколько раз, попав в ворота, вылетала из них, и в какой-то момент решено было такую шайбу не засчитывать. А так бы в полуфинале играл не Владимир Кристовский.
В полуфинале встретились Александр Медведев с Гедиминасом Тарандой, который вырвал победу в четвертьфинале, проигрывая по ходу встречи 0:4, и Владимир Кристовский с Иваном Скобревым. Оба полуфинала были драматичными. Господин Медведев обвинил господина Таранду в умышленном выбросе шайбы за борт и требовал заслуженного буллита... Валерий Сюткин, ни на секунду не прекращая свой репортаж и на наших глазах становясь просто великим комментатором, успевал рассказать, что артист балета грозится тремя бросками отправить КХЛ из олимпийского Ванкувера туда, где ей место, то есть в Россию, и что "Гедиминас только что решил принять литовское гражданство, чтобы уйти от налогов на призовые". Александр Попов давил на Ивана Скобрева авторитетом, напоминая прямо по ходу игры, что он не только четырехкратный олимпийский чемпион, а еще и член МОК, а господин Скобрев в Ванкувере не добрал все-таки золота.
Они все шутили, но в самой игре не было никаких шуток. Борьба была просто насмерть. Я, честно, не ожидал.
— Парни, стоим!..— слышал я из-за столов.— Ну что, затрепетали?! Где ты, Каспарайтис?! Ва-ня!.. Ва-ня!.. Шайбу! Шайбу!..
И только господин Медведев, теперь уже молча, делал свое дело: он почувствовал запах победы, а также ее вкус.
И в финале он на побелевших кончиках пальцев со счетом 3:1 вырвал ее у Владимира Кристовского.
В матче за третье место победителем стал Гедиминас Таранда. ("Я тебе не Крамер! — кричал он Ивану Скобреву.— Меня не дисквалифицируют!" "Борись, Ваня! — слышал я.— Тебе золото нужнее всех было!.."
Во время церемонии награждения (победители получили от "Русского пионера" кубки, а от компаний "Ауди" и "Боско ди Чильеджи" — спецпризы) счастливый Александр Медведев признался, что с этой победы началась подготовка нашей сборной к Олимпиаде в Сочи, где все будет по-другому.
При этом никто не собирался расходиться.
В глубине зала сидели хоккеисты нашей сборной. Веселыми их назвать нельзя было никак уж. Они о чем-то лениво переговаривались, и видно было, что пришли они сюда только для того, чтобы не оставаться наедине друг с другом в Олимпийской деревне. Но они и здесь были наедине друг с другом.
— Как мизинец? — спросил я Александра Овечкина.
— Да при чем тут мизинец...— качнул он головой, и я понял, что лучше не надо.
Когда хоккеисты сели за этот столик, то попросили не снимать их. Журналисты, которые были в зале, согласились. Трогать их и в самом деле было как-то нечестно. Правда, потом одна камера все-таки заработала, и когда мимо нее шел Овечкин, то спросил корреспондента и оператора, не глядя на них:
— Вам сказали не снимать?
— Сказали,— ответил один из них.— Интервью запишем?
— А хочешь, камеру сломаю?! — разъяренно переспросил Овечкин.
И, кажется, даже сломал. В принципе, может, даже имел право: в конце концов, они первые не по правилам начали.
Журналисты в эти дни, без сомнения,— не самые необходимые этим хоккеистам в жизни люди.
Я увидел, как к хоккеистам подошел победитель нашего турнира Александр Медведев, сел за их столик, и веселость, близкая к ликованию, не покидавшая его с момента победы, сразу куда-то пропала, и его, похоже, быстро засосало в эту черную дыру тоски, с которой живут теперь хоккеисты, которые, судя по тому, что они рассказывали в этот вечер, до сих пор не понимают, что с ними произошло в тот день. Ведь они могли, уверены они и сейчас. Но что-то не так пошло...
Что-то просто как-то не вышло.