Болезни британских коров не впервые получают всемирный резонанс. В XVI-XVII веках, когда по Европе часто проходилась оспа, косившая и людей, и скот, британские медики заметили, что доярок, возившихся с больными коровами, человеческая оспа обходит стороной. 47-летний Эдвард Дженнер, английский врач, решил, что таким образом Господь указал на способ предупреждения страшной болезни и с уверенностью в успехе ввел при помощи острой палочки содержимое оспенного пузырька коровы под кожу 11-летнему мальчику. Это было в 1796 году.
Простая манипуляция Дженнера дала начало сразу двум направлениям во врачебной науке — профилактической медицине и иммунологии. Разумеется, врачи и прежде знали, что болезнь легче предупредить, нежели вылечить. Однако с такой очевидностью идея профилактической помощи до Дженнера никогда не демонстрировалась. А мысль о предумышленном заражении людей во имя сохранения им жизни в будущем вообще мало кому приходила в голову. Оспопрививание немедленно получило такую популярность, можно даже сказать, вошло в такую моду, что уже в 1803 году в Лондоне возник институт оспопрививания — который, видимо, следует считать первым в истории человечества профильным медицинским лечебно-научным учреждением. Возглавил институт Дженнер.
Его пример оказался заразительным и в прямом, и в переносном смысле слова. Врачей и микробиологов охватила страсть к созданию вакцин. Кстати, слово вакцина происходит от слова vacca, что по-латыни значит "корова". Многие из исследователей погибли, испытывая на себе действие самодельных препаратов, изготовленных из смертоносных бактерий и вирусов.
Самым известным последователем Дженнера стал француз Луи Пастер, который подвел под экспериментальные данные британца научную базу. Он создал вакцины от таких страшных болезней, как сибирская язва (1881 год) и бешенство (1885 год). Именем Пастера назван не только один из самых больших иммунологических центров мира, но и процесс освобождения пищевых жидкостей от микробов — пастеризация.
Интересно, что и современникам Дженнера, и современникам Пастера казалось, будто решение буквально всех проблем медицины — не за горами, надо просто упорно работать над получением все новых и новых вакцин, и человечество сделается здоровым. Надо заметить, что в те времена инфекционные болезни были основной причиной смерти людей. Однако создание каждого следующего профилактического средства давалось все трудней и трудней. Со времени изобретения вакцины против полиомиелита практически никаких новых прививок не появилось. Только в прошлом году некоторые американские компании заявили о создании вакцины против отдельных видов гепатита, однако пока она проходит стадию клинических испытаний.
А оспенная вакцина, например, стала первым промышленным биотехнологическим продуктом — наряду со столбнячным анатоксином и вакциной против брюшного тифа. В начале века на изготовлении этих препаратов составила себе имя существующая и теперь американская фирма Lederle. Она, кстати говоря, первой освоила и промышленный выпуск пенициллина — в 1942 году.
Кампания по искоренению оспы по сути дела была первым подлинно всемирным мероприятием Всемирной организации здравоохранения, и первым столь успешным. В 1958 году, когда кампания началась, заболеваемость оспой в мире была еще очень высока (в СССР болезнь извели еще в 1936 году), а не прошло и двадцати лет, как ее не стало вовсе — последний случай болезни был зафиксирован в Сомали 26 октября 1977 года. Советский Союз немало способствовал победе над оспой, передав ВОЗ безвозмездно свыше 1,5 млрд единиц оспенной вакцины.
Именно вирус оспы стал первым в истории живым существом, чей генетический код был полностью описан. Глава Института генетических исследований (Гейтерсберг, Мэриленд, США) Крэйг Вентер и сотрудник Центра контроля за инфекционными болезнями (Атланта, Джорджия, США) Джозеф Эспозито в 1994 году завершили кропотливую двухлетнюю работу, в ходе которой им удалось полностью расшифровать геном вируса оспы. На нескольких дискетах записана теперь та же информация, что и на хорошо различимой только в электронный микроскоп молекуле дезоксирибонуклеиновой кислоты, включающей в себя 186 тыс. знаков генетического кода. Отважные американцы работали с настоящим вирусом-убийцей: далекие предки исследовавшихся клеток вызвали последнюю (хочется надеяться) эпидемию оспы в истории человечества в Бангладеш в 1975 году.
Сегодня в мире осталось всего два места, где работают с возбудителями оспы — упомянутый Центр контроля за инфекционными болезнями и московский Научно-исследовательский институт вирусологии. Конечно, лучше было бы эти микроорганизмы вовсе уничтожить, но они могут тем или иным образом пригодиться в генной инженерии.
А вот запасы оспенной вакцины уничтожать рано. Вирус очень живуч, и когда в прошлом году появились сообщения о том, что за Полярным кругом, в устье Колымы, водой может быть снесено старое кладбище, где захоронены умершие от оспы заключенные, санитарные службы напряглись — вечная мерзлота могла прекрасно сохранить вирус оспы даже в течение тех долгих лет, которые останки пролежали в земле.
К счастью, оспа не вернулась к жизни.
МИХАИЛ Ъ-КИРЦЕР