Американский писатель Александр Веллкотт лицемерно посетовал, что все вещи, которые ему нравятся, либо незаконны, либо аморальны, либо от них толстеют.
Труднее тем, кто толстеет, не совершая ничего незаконного или аморального и даже не позволяя себе особенных излишеств. Ни диеты, ни расплодившиеся за последнее время, как тараканы, разнообразные продукты типа "Гербалайфа" не стали панацеей, которая подходила бы всем и давала бы сколько-нибудь статистически значимые, а главное, необратимые результаты. Сизифов труд и муки данаид: мучительное изнурение плоти диетами и моционами или привыкание к смертельно опасным амфетаминам, перебивающим аппетит, — и неумолимо возвращающиеся вслед за возвращением к нормальной жизни килограммы.
К проблеме обратились ученые — и, как часто бывает, гениальные открытия одновременно были сделаны в нескольких странах. Опыты франко-английской группы микробиологов и американских генетиков имеют две основные точки соприкосновения: они направлены на получение вещества, позволяющего безболезненно и окончательно похудеть, и проводятся пока только на крысах и мышах. В обоих случаях полученные субстанции вызывают уменьшение аппетита. Слабым местом обеих технологий является переход от мыши к человеку. Но на этом сходство заканчивается.
Открытие французских исследователей и их английских коллег позволило синтезировать вещество, которое предохраняет от разрушения так называемую "молекулу сытости", холецистокинин. Его производят нейроны, расположенные непосредственно в пищеводе, и он участвует в качестве нейромедиатора в отправлении сигналов, испускаемых пищеварительным трактом во время еды и свидетельствующих о наступлении насыщения. Путь, избранный французскими учеными, кажется на первый взгляд усложненным: зачем чесать левой ногой правое ухо и синтезировать ингибитор для энзима, уничтожающего холецистокинин, когда можно просто ввести его в организм. Не тут-то было: десятилетние попытки создать аналог холецистокинина, который бы не разрушался, прежде чем его введут в организм перорально или парентерально, ни к чему не привели. Единственно возможным — и безотказным, по крайней мере для мышек, — оказался "черепаший" путь, который заключался в идентификации энзима-разрушителя (с трудным названием "трипептидил пептидаза II") и впоследствии вещества, ее угнетающего (под угрожающим названием "бутабиндид"), синтез которого осуществила сотрудничающая с группой Шварца лаборатория профессора Робина Ганеллина из Лондонского университета. Дело теперь только за производством достаточно стойкого вещества, способного оказывать протяженный во времени эффект, и за приспособлением его к человеческому организму. Начать и кончить, если учитывать неторопливую, обстоятельную манеру англо-французской группы ученых.
Однако такая манера все же представляется более лояльной с научной, да и с общечеловеческой точки зрения, нежели американская страсть немедленно коммерциализировать, рекламировать и прославлять еще не проверенное толком открытие, не доделанную до конца работу.
Нельзя недооценивать открытие американских ученых во главе с Джеффри Фридманом, поведавших миру о существовании "похудительного" гормона лептина и ответственного за него гена ob. Опыты Фридмана и его коллег очень убедительны и наглядны: чего стоят сравнительные портреты ожиревшей мыши до и после лечения! К сожалению, сами врачи признают, что предложенное лечение действенно только для некоторых форм ожирения генетической природы, то есть для 1-2% случаев. К сожалению, дельцы не обладают деликатностью врачей, с осторожностью напоминающих, что "переход от мышей к людям будет долог и непрост", и изо всех сил пытаются коммерциализировать недооткрытое лекарство. Компания Amgen Inc. вложила беспрецедентную сумму ($20 млн) в биологические исследования, обеспечив себе монополию на всю коммерческую разработку веществ на базе гена ob; гигант фармаиндустрии Hoffmann--La Roche ведет исследования по этой теме в собственных лабораториях. Новая панацея возбуждает аппетит у производителей, но пока не в состоянии понизить его у клиентов; худеют пока только мыши.
ЕЛЕНА Ъ-НЕЛЛИС