Недавно банк J. P. Morgan отметил столетний юбилей, а отделившаяся от него в 1935 году финансовая группа Morgan Stanley — шестидесятилетие своей торговой марки. Аналитики предсказывают "дому Морганов" прекрасное будущее на банковском рынке США, стоящем на пороге структурных реформ.
Патриарх Джей Пи
Финансовая империя Джона Пьерпонта Моргана (1837-1913) в начале XX века часто воспринималась как воплощение "всесилья" Уолл-стрит в экономике США. Морган родился 17 апреля 1837 года в городке Хертфорте (штат Коннектикут), в семье преуспевающего коммерсанта Джаниаса Спенсера Моргана (1813-1890). В детстве Джона звали Пип, но уже в юности эту кличку сменило уважительное Джей Пи, — по первым буквам его имени. В 1853 году по делам фирмы Морган-старший переехал в Лондон, где стал совладельцем банка George Peabody & Co., торговавшего с Новой Англией. Пип к этому времени получил хорошее образование в лучшем колледже Бостона, которое он, переехав вместе с отцом в Европу, продолжил в одной из частных швейцарских школ. Затем он около двух лет изучал математику в германском Геттингенском университете.
В 1857 году крепкий и рослый молодой человек был взят отцом на работу в нью-йоркский банк Duncan, Sherman & Co. (дочернюю компанию Peabody). Спустя четыре года Морган занялся банковским бизнесом самостоятельно. Постепенно Морганы подчинили себе банк Peabody, затем объединились с банком Charles H. Daubney. В 1871 году Морганы стали доминировать и в этой группе и сформировали новый финансовый альянс с банком Энтони Дрекселя под названием Drexel, Morgan & Co. Уже в это время Морганы установили с правительствами США и Великобритании близкие отношения, которые, в общем и целом, продолжаются до сих пор. В 1890 году Морган-старший умер. В 1893 году, после смерти Дрекселя, во главе банковской группы встал Джон Морган. С 1895 года банк действует под именем J. P. Morgan & Co. Первым делом Морган укрепил контакты с Белым домом. Среди прочего, сформированный им синдикат предоставил переживавшему кризис казначейству очень крупную по тем временам сумму — $62 млн золотом.
здесь фото N1
Конец XIX века был временем бурного роста американских корпораций, которым постоянно нужны были долгосрочные кредиты для обеспечения деловой экспансии. Благодаря прекрасным связям в Лондоне и Нью-Йорке кредитные условия "дома Морганов" часто оказывались лучше, чем у конкурентов. Для Джона Моргана был характерен жесткий, агрессивный стиль ведения дел. Предоставляя кредиты какой-либо компании, Морган обычно требовал ввести представителя своего банка в совет директоров фирмы, а затем через него напрямую вмешивался в управление делами. Другой важной особенностью бизнеса Моргана было стремление действовать как можно более широко. Он не ограничивался такими привычными видами банковской деятельности, как финансирование торговли или кредитование производства, а стремился установить контроль над бурно растущим сектором так называемого инвестмента, то есть рынком свободного капитала, который образовывали средства коммерческих банков, трастовых компаний, страховых групп, работавших непосредственно с широкими слоями населения, и т. д. Этот универсализм Моргана привел к тому, что влияние его банка быстро распространилось не только на собственно финансово-банковские круги, но и на широкие слои населения. В принципе конкуренты Моргана действовали так же широко, но именно House of Morgan стал символом тех финансовых монстров, которые в двадцатом веке получили название money trusts.
Уже в 1893 году Морган совершил свою первую очень крупную промышленную сделку. К нему обратились шефы нескольких обанкротившихся крупных железнодорожных компаний США. Морган дал им деньги и обеспечил себе пакеты их акций. К 1902 году Морган превратился в крупнейшего железнодорожного магната США. Его банк контролировал около 5 тыс. миль (8 тыс. км) железных дорог Америки. Среди дальнейших операций Моргана была, например, организация слияния компаний Edison General Electric и Thomson-Houston Electric Company в промышленный гигант General Electric. В 1901 году Морган руководил объединением фирм Federal Steel Co. и Carnegie Steel Co. в стальной концерн U. S. Steel Corp. — первую в мире корпорацию с оборотом свыше $1 млрд. В 1902 году J. P. Morgan объединил несколько крупных сельскохозяйственных фирм в International Harvest Company и т. д.
Влияние Моргана было огромно. В 1907 году он без особых хлопот организовал совместные действия ведущих финансистов Нью-Йорка против возникшей на Уолл-стрит паники. Несмотря на полезность этой стабилизационной операции, сам ее успех убедил американских политиков, что им нельзя больше оставлять финансовый рынок "на самотек" и что государство обязано выступать в роли регулятора рыночных сил. В 1912 году вспыхнул знаменитый скандал, когда правительственная комиссия опубликовала результаты расследования, согласно которым банк Моргана контролировал все ключевые позиции экономики США. В 1913 году, во многом из-за противодействия всесильным денежным трестам, была создана Федеральная резервная система.
Воплощения добра и зла
Личность Джона Моргана окружена многочисленными легендами. Так как основанный им банк остается одним из самых мощных в мире, определить, что в них правда, а что — лишь наслоения векового фольклора, трудно. В Америке Моргану часто поклоняются как "настоящему мужчине", приписывают ему не только сильную волю, корректность и выдержку, но еще и благородство и "аристократические манеры". Говорят, Джей Пи очень ценил личную порядочность партнеров и избегал работать с людьми, которым не доверял. Хрестоматийной стала приписываемая Моргану фраза, что "главное богатство человека — это его характер". Другой основополагающей легендой о Джей Пи была его религиозность. Его поклонники подчеркивают, что один из самых богатых людей Америки был "смиренным прихожанином" и "большим благодетелем" церкви, много и охотно жертвовал на больницы и школы. Видимо, мироощущению Моргана было близко "кредо" еще одного "патриарха" Уолл-стрит — Рокфеллера-старшего, который был убежден, что "способность делать деньги — это дар Божий". Пожалуй, именно истовая религиозность Моргана (реальная или мнимая, в данном случае не так уж важно) сделала его своеобразным "воплощением зла" для коммунистических идеологов. Мало о каком другом "капиталисте" и "империалисте" марксисты писали с такой ненавистью, как о нем.
здесь фото N2
Христианство (прежде всего в его протестантской разновидности) действительно занимает особое место в менталитете "финансовых акул" Уолл-стрит. Несмотря на то (а может быть, именно поэтому) что отделение государства от церкви (в общем и целом) произошло в Америке более 200 лет назад, вопросами веры американцы пламенно озабочены до сих пор. Так, на каждой долларовой банкноте стоит сакраментальная фраза In God We Trust, а президент США непременно заканчивает свои речи фразой God bless America. Согласно международным опросам 1990-1993 годов, 82% американских респондентов назвали себя "религиозными людьми" (для сравнения: в Великобритании 55%, ФРГ 54%, Франции 48%). 95% американцев верят в Бога, 72% — в существование ангелов, 65% — в дьявола, 20% убеждены, что возвращение Иисуса Христа состоится уже при их жизни. 70% граждан США регулярно молятся, и свыше 50% являются прихожанами какой-либо церкви. У девяти из десяти американцев есть Библия. Как часто они ее открывают и открывают ли вообще — это уже другой вопрос. Социологи убеждены, что неверующий человек не имеет шансов стать президентом США (как известно, президент Билл Клинтон и вице-президент Эл Гор являются активными прихожанами Southern Baptist Convention). Противопоставление официальной светскости государства и неофициальной религиозности населения порой принимает неожиданные формы. Так, хотя США не признают Ватикан как государство, книги папы римского занимают первые места в списках американских бестселлеров.
Если судить о символе веры Моргана довольно трудно, то его утонченные художественные пристрастия очевидны. Он провел много лет в Европе, где активно покупал произведения классического искусства. Даже скончался он (31 марта 1913 года) не в "стране желтого диавола", а в Риме. Уже при жизни он слыл самым крупным коллекционером и меценатом США. Основанная им The Morgan Library считается сокровищницей редких книг, а нью-йоркский Metropolitan Museum of Art, который он спонсировал, — одним из лучших музеев мира.
Раскол
Единственный сын патриарха Джон Пьермонт Морган-младший (1867-1943) поступил в отцовский банк после учебы в Гарвардском университете. Когда отец умер, 45-летний Джек Морган унаследовал очень крупный по тем временам (да и не только по тем) личный капитал — $50 млн. Хотя по силе характера и личным качествам сын уступал отцу, Джек сумел продолжить успехи банка и довольно скоро стал крупнейшим финансистом (и филантропом) Америки. В начале века молодой банкир долго жил в Европе. В отличие от отца, который учился в Швейцарии и Германии, на сына, наряду с британской культурой, особенное впечатление произвело искусство Франции.
Когда началась первая мировая война, Джек Морган становится доверенным финансистом французского и британского правительств. Под его руководством в США возникла сеть из 2 тыс. банков, которые закупили для стран Антанты вооружение и амуницию производства американских фирм на сумму свыше $3 млрд. После войны J. P. Morgan разместил в США займы правительств и банков стран-союзников на более чем $10 млрд и тем самым активно способствовал восстановлению их экономик.
Действия J. P. Morgan в конце двадцатых — начале тридцатых годов были противоречивыми. В 1929 году, когда перед началом Великой депрессии биржевой рынок США пережил знаменитый крах, J. P. Morgan мобилизовал $250 млн, но не смог сбить панику. В 1933 году Вашингтон принял банковский закон (известный также как закон Глеса--Стигела), который предписывал всем денежным трестам проводить четкие разграничения между собственно коммерческим бизнесом (то есть кредитно-депозитным, который иногда называют торговлей деньгами) и инвестментом. Во многом закон объяснялся хроническим недоверием американцев к любой монополии, особенно близкой к государству. Дом Морганов стал слишком мощным, а его тесные связи с федеральным правительством были слишком очевидны. В 1935 году J. P. Morgan раскололся надвое. Сын Джека Моргана Генри С. Морган и Говард Стенли отделились от отцовского банка и сформировали собственный инвестиционный банк Morgan Stanley. Сам Джек Морган остался во главе "коммерческой" материнской финансовой компании J. P. Morgan.
Вопрос времени, не более того
Правовые нормы банковского закона 1933 года в течение 50 лет определяли развитие американского финансового рынка. Много раз вспыхивали ожесточенные дискуссии о целесообразности подобного рода разграничений, финансисты всего мира с волнением следили за регулярными расследованиями деятельности явных или мнимых нарушителей оного "закона о чистоте", которые проводили свирепые американские контрольно-биржевые и правоохранительные органы. Теперешняя глобализация финансового рынка с возрастанием роли свободных потоков капитала (то есть быстрых международных перемещений средств разнообразных инвестиционных и рентных фондов) привела к тому, что жесткие разграничения между банковскими операциями из некогда позитивного фактора, способствовавшего демонополизации рынка США, превратились в преграду для роста мировой конкурентоспособности американских банков. Достаточно сказать, что объемы международного капитала на так называемом рынке Asset Management (приблизительный перевод: опекунское управление сторонним капиталом) превышают сейчас $15 трлн. Чтобы заниматься таким бизнесом, банки обязаны иметь не только достаточные собственные средства, но и право предложить клиентам весь комплекс финансовых услуг.
Так что, по словам лондонского журнала The Banker, "дискуссии об отмене банковского закона 1933 года перестали иметь гипотетическую модальность и сводятся теперь к рассуждениям, когда именно это произойдет. Объединенные силы реформистского крыла демократической партии и здравомыслящих республиканцев конгресса действуют в одном направлении". Секретарь казначейства Роберт Рубин так отозвался в прошлом году о ситуации: "Многие утверждали, что мы никогда не сможем добиться универсальной банковской системы. Понадобилось пять секретарей казначейства, три президента и шесть конгрессов, и все же мы довели это дело до стадии закона".
С конца восьмидесятых годов банк активно лоббирует отмену жестких регламентационных рамок банковского законодательства США. К началу девяностых годов под руководством Денниса Везерстоуна J. P. Morgan стал все откровенней сворачивать кредитный бизнес и форсировать инвестиционный. Сменщик Везерстоуна Дуглас Сэнди Уорнер III многократно заявлял, что считает этот курс правильным.
здесь фото N3
По словам германского вице-президента J. P. Morgan Курта Ф. Фирметца в интервью газете Frankfurter Allgemeine, "эта наша мутация в сторону глобального универсального банка для крупных клиентов уже почти завершена. Мы твердо намерены входить в группу лидирующих банков как в области кредитного, так и инвестиционного бизнеса, причем на глобальном уровне. Мы считаем, что оковы жестких юридических разграничений рано или поздно будут сняты, они просто устарели. Вот тогда и начнется настоящая схватка за рынок". Фирметц полагает, что после либерализации рынка крупные универсальные иностранные банки попытаются перекупить некоторые инвестмент-банки США. Что касается J. P. Morgan, то, по мнению Фирметца, "банку нет необходимости ни объединяться с новыми партнерами, ни подыскивать себе тихих акционеров".
Лидеры Уолл-стрит в секторе слияний и поглощений фирм (млрд $)
1994 год 1995 год
1. Goldman Sachs 87,0 1. Morgan Stanley, 47,5
2. Morgan Stanley 77,8 2. Lehman Bros. 35,9
3. Merrill Lynch 42,4 3. Salomon Bros. 33,8
4. CS First Boston 39,3 4. CS First Boston 33,2
5. Lehman Bros. 37,3 5. Goldman Sachs 31,2
6. Salomon Bros. 35,2 6. Lazard Houses 27,5
7. Lazard Houses 29,2 7. Bear Stearns 26,5
8. Bear Stearns 23,8 8. Smith Barney 19,1
9. Smith Barney 23,6 9. Merrill Lynch 18,6
10. Donaldson Lufkin 22,0 10. J. P. Morgan 16,8
Источник: Fortune (США).
Вряд ли кто-нибудь решится делать долгосрочные прогнозы о развитии банковского рынка США, так как соотношение сил на нем постоянно меняется. По данным произведенного осенью 1995 года специализированным журналом Euromoney опроса 105 крупных международных инвесторных организаций и банков, лучше всего в мире работал с различными ценными бумагами американский Merrill Lynch, а наиболее комплексные и квалифицированные услуги оказывал J. P. Morgan. Тем самым лидировавший ранее по всем позициям Goldman Sachs был существенно потеснен. В списке лучших банков по обслуживанию стороннего капитала места распределились следующим образом: J. P. Morgan, Merrill Lynch, SBC Warburg, Morgan Stanley и Goldman Sachs. Лучшими координаторами транзакций акций журнал назвал Merrill Lynch, Goldman Sachs, Morgan Stanley и UBS.
Универсальная суть
J. P. Morgan & Co. Inc. (далее JPM) по-прежнему имеет самый высокий рейтинг среди коммерческих банков США. Правда, в 1995 году ведущие агентства США понизили рейтинг JPM с самой верхней оценки на одну ступень. Обосновано это было тем, что JPM все активней занимается инвестментом на собственный риск, из-за чего предсказывать динамику его будущих доходов становится труднее. Вероятно, снижение рейтинга объясняется и тем, что в 1994 деловом году JPM заработал "всего" $1,2 млрд, что существенно ниже рекордов 1993 года ($1,6 млрд). В 1995 году чистые прибыли JPM возросли до $1,3 млрд, а средний курс акций поднялся с $56 до $80. В первом квартале 1996 года чистая прибыль JPM выросла по сравнению с первым кварталом 1995 года на 72% до $439 млн. Прирост была обеспечен прежде всего удачной торговлей облигациями и дериватами, доходы от которой подскочили с $303 млн до $758 млн. Доходы от стесненного законами инвестмента выросли на 76% до $201 млн. По сравнению с декабрем 1995 года активы JPM выросли со $185 до $205 млрд.
JPM форсирует международный бизнес в традиционно инвестиционном секторе слияний и поглощений фирм. Так, недавно JPM "посрамил" крупные швейцарские банки, выступив в качестве консультанта при подготовке слияния компаний Sandoz и Ciba-Geigy — крупнейшей фузии в мировой промышленной истории. Парадоксальным образом вся эта сделка была осуществлена полностью "под колпаком у Морганов". Ожесточенная конкуренция на американском рынке не помешала JPM эффективно сотрудничать с "родственниками" из Morgan Stanley. Если "команда Джей Пи" опекала Ciba, то "раскольники" из Morgan Stanley консультировали Sandoz.
Притязания JPM на глобальное лидерство укрепляются лидерством банка в торговле государственными займовыми облигациями всех семи самых развитых промышленных стран мира. По словам Фирметца, JPM — единственный такой банк в мире. Мировым лидером JPM считается и в торговле Yankee-Bonds, то есть долларовыми займами иностранных фирм, которые размещаются в США. В отличие от "нормальных" инвестмент-банков, JPM по определению успешно работает в классическом кредитном бизнесе. Так, по синдицированным кредитам JP стоит на втором месте в мире. Очень сильные позиции занимает JPM на дериватном рынке, а в секторе управления сторонним капиталом "ведет" капитал свыше $180 млрд. Из-за жестких ограничений на работу с промышленными акциями США позиции JPM здесь существенно хуже, чем у основных конкурентов. Тем не менее во второй половине 1995 года JPM впервые удалось подняться на седьмое место в секторе новых американских промышленных эмиссий. Сейчас JPM намерен форсировать все виды бизнеса с акциями — эмиссию, торговлю, производные продукты, особенно на европейском рынке.
Одним из секретов успеха JPM Фирметц называет высокую банковскую культуру. Банк крайне дорожит своей репутацией и гордится гарантией сохранения финансовой тайны. Огромное внимание правление уделяет подготовке кадров, в том числе международных. Чтобы мотивировать сотрудников, JPM увязывает заработки с ростом акций. Так, 50% заработков совета директоров зависят от динамики курса акций и производных ценных бумаг JPM. Лишь 50% из 15400 человек персонала JPM работают в США. В 1995 году JPM инвестировал в новые банковские и информационные технологии свыше $670 млн, вместе с соответствующими зарплатами персоналу эта сумма превысила $1 млрд. По словам Фирметца, "в современном глобальном банковском бизнесе качество банковского менеджмента тут же отделяет зерно от шелухи". Впрочем, недооценивать старые прочные "аппаратные" связи "дома Морганов" тоже ни к чему. Достаточно напомнить, что в семидесятые годы президентом JPM был Льюис Престон, который затем, вплоть до своей кончины в 1995 году, возглавлял Мировой банк.
Инвестмент-чемпион
Что касается Morgan Stanley Group Inc. (MS), то ему тоже жаловаться грех. За первые девять месяцев 1995 делового года (по 30 ноября) прибыли MS превысили $600 млн (за весь предыдущий деловой год они составили "всего" $395 млн). По сравнению с началом 1995 года курс акций MS вырос сейчас с $29 до порядка $50. Вплоть до семидесятых годов MS действовал как частное паевое товарищество. В восьмидесятые годы банк пошел на широкую диверсификацию, форсировал развитие своих филиалов в Лондоне и Токио, а в 1986 году был преобразован в акционерное общество и вывел акции на биржу. Сейчас в руках персонала банка находятся около 40% его акций, так что "кооперативная культура" банка жива. Недавно правление сообщило, что намерено довести долю персонала до 59%.
В 1993 году на посту президента MS Роберта Гринхила сменил Джон Л. Мэк. О Мэке говорят, что своих грандиозных успехов в жизни он добился собственными талантами, решительностью и недюжинной силой характера — вполне в духе патриарха Джей Пи. Мэк требует от правления MS форсировать рост банка и как можно быстрей менять его консервативные структуры. Мистер Мэк: "Выбор тут невелик: банк должен или расти, или умирать. Самый крупный из возможных рисков — это не идти на риск и не инвестировать новые проекты". И все же настоящим "идеологом" и "стратегом" MS считается рафинированный интеллектуал и "аристократ" Ричард Б. Фишер (родился в 1936 году). В отличие от "патриция" по рождению и выпускника Принстонского университета Фишера, Мэк вырос младшим из шести сыновей в семье ливанских иммигрантов в небольшом городке, где его отец занимался оптовой пищевой торговлей. Мэк закончил "обыкновенный" университет (говорят, во многом благодаря своим футбольным талантам) и начинал карьеру как мелкий брокер. С 1972 года Мэк работал в Нью-Йорке под руководством Фишера, они считаются близкими друзьями (разумеется, в той степени, в какой слово "дружба" приложимо к банкирам).
здесь фото N4
Годовые заработки Мэка оцениваются в $2,5 млн (показатель 1994 года). Фишер "стоит" намного больше. По данным Wall Street Journal, в прошлом году он заработал $11,9 млн, это девятый показатель среди менеджеров США. Для сравнения: абсолютным чемпионом Америки прошлого года стал шеф Green Tree Financial Corp. Лоренс Косс ($65,9 млн). Идущий сразу после Фишера шеф Bancamerica Ричард Розенберг заработал $11,8 млн. А годовой оклад (без учета премиальных) шефа самого мощного банка Европы Deutsche Bank AG Гильмара Коппера журнала Der Spiegel оценивает в DM2,2 млн.
Несколько лет назад Фишер добился пересмотра стратегии MS, прежде всего усиления глобальной экспансии. В беседе с Frankfurter Allgemeine Фишер подчеркнул, "что бурные темпы экономического роста стран так называемого третьего мира приводят к быстрому возникновению там новых крупных состояний. А частные капиталы — это то, с чем мы работаем прежде всего". Правление MS убеждено, что крах социалистического строя и новая "капиталистическая революция", которая распространяется сейчас по всему миру, являются необратимыми процессами, так что главная задача западных банкиров — как можно быстрее обосноваться на "горячих" новых рынках. Фишер: "Поэтому мы решили максимально активно инвестировать за границей. Наша цель — быть лидирующим инвестмент-банком мира. Чтобы достичь ее, мы должны активно присутствовать на всех важнейших финансовых площадках". C 1990 по 1994 год азиатский персонал MS (вне Японии) вырос с 90 до 594 человек, только на административные расходы банк выделяет здесь $200 млн в год. Сейчас вне США работают 40% персонала MS, который в общей сложности составляет 10 тыс. человек. Прежде всего это Лондон и Токио, за ними следуют Гонконг и Франкфурт. Кроме этого, за последние годы MS усилил бизнес в так называемых переходных странах — Китае, Индии и Бразилии. По мнению Фишера, именно в этих странах в ближайшее время резко возрастет спрос на инвестмент-услуги. По данным MS, на начало 1995 года в США на банк работали 5800 человек, Лондоне — 1850, Токио — 627, Гонконге — 389, Франкфурте — 100, Сингапуре — 74, Люксембурге — 60, Цюрихе — 56, Индии — 55, Париже — 54, Осаке — 16, Женеве — 4. (Для сравнения: для работы в Москве MS выделил трех сотрудников).
Каждый десятый банкир — программист
По мнению Фишера, успехи MS объясняются, во-первых, "прочными корнями" банка на финансовых рынках многих стран, а во-вторых, активными капиталовложениями в новые технологии. Только в 1996 году MS намерен инвестировать в компьютерное оборудование $585 млн, из них 85% в софтварные и инфобанковые продукты. 1100 сотрудников MS (то есть больше чем 10% персонала) — квалифицированные программисты. Нью-йоркское правление получает в режиме on-line финансовую информацию из 65 стран мира. А женевское подразделение Morgan Stanley Capital International отслеживает 3500 различных рыночных индексов, имеющих значение для промышленности. Благодаря уникальному компьютерному обеспечению банкиры MS в любое время и очень быстро получают больше информации по интересующей их теме или отрасли, чем конкуренты. Нередко это оказывает решающее влияние на ход сделки — например, когда при подготовке покупки крупной фирмы эксперты изучают тонкости и скрытые препятствия налогового характера. По словам Фишера, "в общем и целом, чем сложней и комплексней предстоящая сделка, тем она больше нам нравится". Потому что в таком случае MS "имеет шанс блеснуть своим первоклассными экспертными характеристиками". Фишер полагает, что в ближайшие годы на мировом инвестмент-рынке произойдет резкая концентрация капитала и отсев слабых конкурентов. У MS "достаточно сил", чтобы идти при этом собственной дорогой и обеспечивать рост прежде всего собственными силами, а не за счет перекупок других компаний. Правление также уверено, что перекупка MS каким-либо сторонним банком "практически исключена". Будущее его банка представляется Фишеру весьма солидным. Глобализация, электронизация и жесткая сервисная конкуренция делают современное банковское дело все более сложным, и великолепная техническая оснащенность американских банков является их существенным преимуществом.
Успехи MS несомненны. Из последних достижений банка (помимо сделки Ciba-Sandoz) эксперты отмечают обслуживание крупнейшей ирландской займовой эмиссии (свыше $4 млрд) и крупнейшей эмиссии промышленных акций в истории США (дочерней компании Lucent Technologies концерна AT & T, в объеме свыше $3 млрд). Кроме того, MS недавно представил новую финансовую разработку, так называемые Webs-акции, с помощью которой инвесторы способны "вкупаться" на фондовые рынки 17 стран.
Впрочем, проблем хватает и у такого образцово-показательного банка, как MS. В 1994 году MS весьма неудачно стартовал в Индии. В 1995 году банк проиграл крупнейшую приватизационную сделку Латинской Америки (приватизацию бразильского стального гиганта Companhia Vale do Rio Doce) своему злейшему конкуренту Merrill Lynch. Полтора года назад с громким скандалом была сорвана попытка MS купить британский инвестмент-банк Warburg. Эту неудачу MS отчасти компенсировал, купив несколько месяцев назад инвестмент-компанию Miller Anderson, которая распоряжается активами в объеме свыше $90 млрд и тем самым входит в первую мировую десятку инвестмент-фондов мира.
С постоянными крупными рисками сопряжен один из основных видов бизнеса инвестмент-банков — работа с так называемыми дериватами (производными от акций финансовыми продуктами). Ъ уже рассказывал о британском фондовом брокере Нике Лисоне, который, работая из Сингапура преимущественно на японском фондовом рынке, с помощью разных финансовых трюков разорил старейший частный банк Великобритании Barings.
Любопытно, что сам Лисон в своих мемуарах, напечатанных недавно журналом Der Spiegel, следующим образом объясняет, как ему посчастливилось долго спекулировать безнаказанно: "Я чувствовал себя в Сингапуре весьма уверенно. Прежде всего потому, что мои лондонские начальники были так глухи, слепы и тупы, что я мог безнаказанно перечислять на свои операции средства с других счетов. В любом другом банке это было бы невозможно. Особенно в Morgan Stanley — тамошние меня бы мгновенно раскусили".
РОДИОН Ъ-ВОДИН