Российский центр приватизации завершил тендер на проведение аудита 16 крупнейших российских предприятий. Однако выяснилось, что сами предприятия о тендере ничего не знали. И теперь аудита не хотят.
В середине ноября Российский центр приватизации по заказу Госкомимущества организовал тендер на проведение аудита 16 крупнейших российских предприятий. Предприятия были объединены в 7 лотов, 6 из которых досталось российским аудиторским компаниям "Юникон", "ФБК" и "Внешаудит".
В список организаций, подлежащих аудиту, вошли Сбербанк, Внешторгбанк, "Газпром", РАО "ЕЭС России", "Росуголь", "Транснефть", "Совкомфлот", Октябрьская железная дорога, "Норильский никель", "Росстанкоинструмент", "Аэрофлот", "Росконтракт", "Росхлебопродукт", аэропорт "Шереметьево", "Роснефть" и "Росгосстрах".
Призыв в ВЧК
В этом тендере много странностей. И в самом деле — все "разыгранные" предприятия по закону об АО уже имеют аудиторов, утвержденных собраниями акционеров. Зачем же им новые аудиторы, да еще и по тендеру? И что будет с прежними?
Чтобы ответить на эти вопросы, придется обратиться к событиям февраля уходящего года. Тогда правительство и Центробанк приняли совместное заявление о среднесрочной стратегии и экономический политике на 1996 год. Это заявление послужило одним из условий выделения расширенного кредита МВФ. И речь в нем, в частности, шла об "осуществлении комплексной проверки финансово-хозяйственной деятельности организаций, контрольные пакеты акций которых принадлежат государству".
Во исполнение этого обещания правительства Госкомимущество составило список предприятий, подлежащих аудиту в первую очередь, и поручило РЦП провести тендер.
Со стороны ГКИ этими вопросами занимался Александр Жигач, начальник управления региональной координации процессов приватизации и разграничения собственности. Вот что он мне рассказал: "Главная цель проверки — выяснить эффективность использования федерального имущества. Это влечет целый комплекс вопросов о дивидендах по акциям, о том, где прибыль, как она используется. Плюс вся финансовая деятельность и, разумеется, налоги. Если у предприятия есть задолженность перед госбюджетом, налогам будет уделено особое внимание. Аудиторы — это помощники нашему ВЧК".
Профилирующий предмет
Приглашенные на тендер фирмы-аудиторы удивились такой постановке вопроса. Президент Союза профессиональных аудиторских организаций (СПАО) России Михаил Никольский рассказал мне: "Аудиторам предложили провести по сути налоговую ревизию предприятий и проверить их руководителей — платят ли они налоги. И даже подготовить материалы для передачи в налоговую инспекцию. Но аудиторы от стукачества отказались".
Произошло невероятное: все участники тендера (казалось бы, конкуренты) объединились и составили коллективный меморандум организаторам тендера. Подробности нам рассказал директор консалтингового департамента Deloitte & Touche Алексей Березной: "Перед тендером состоялось общее собрание участников. Обычно такое собрание проводят организаторы тендера, но здесь инициатива исходила от участников. Аудиторы налоговой ревизией не занимаются и перед налоговой инспекцией не отчитываются. Разумеется, всех аудиторов такое задание очень насторожило, особенно 'большую шестерку'. На собрании мы задали вопросы и получили от ГКИ необходимые разъяснения: все-таки проводить надо нормальный аудит, но рассмотреть всю работу этих предприятий — государство интересуется этим как их главный собственник".
Комментирует генеральный директор РЦП Эдуард Бурэ: "Мы согласны, не дело аудиторов заниматься фискальной проверкой. Согласилось с этим и ГКИ, но оно, как собственник, может поставить вопросы: может, дивидендов нет из-за слишком больших налогов? Нужно ли государству держать такой пакет?"
Кроме того, по словам одного из участников тендера, всех озадачило соотношение объемов работы и сроков. С этой проблемой РЦП тоже согласился. Знакомый сотрудник РЦП мне признался: "Предложенная проверка компаний — это не аудит. За 10 недель — сроки проекта — аудит не делается. Ни один аудитор, берегущий свой авторитет, не возьмется". Подписаться под этими словами он не пожелал.
В итоге аудиторы заставили ГКИ пересмотреть техническое задание и привести его в форму нормальной аудиторской проверки финансовой отчетности. Более-менее. Вот что сообщил другой участник тендера: "Мы подписываемся не совсем на аудит, а скорее тематическую проверку. Потому что правила международного аудита — это 300 страниц английского текста, описывающего процедуру проверки: достоверна или недостоверна отчетность. Ответить можно только 'да' или 'нет'. Еще аудитор может отказаться от заключения, если ему была предоставлена не вся документация. В нашем же случае мы будем вести проверку прицельно по выбранным ГКИ разделам. Поэтому о полноценном аудиторском заключении речи быть не может".
Настойчивая анонимность аудиторов объясняется тем, что РЦП столь же настойчиво рекомендовал им "не гнать волну" (тендер-то не последний, правительство планирует проводить их регулярно). Поэтому аудиторы затихли и ждут, когда с ними будут подписаны конкретные договоры.
Незваный гость лучше аудитора
Однако даже после подписания договоров проблемы аудиторов не закончатся. А только начнутся. Как я выяснил, большинство из проверяемых предприятий вовсе не согласны с тем, что им назначен "сторонний" аудит. Единственной покладистой компанией оказалось РАО "Газпром". Но даже они недовольны ходом этого дела. Начальник управления методологии бухгалтерского учета, отчетности и внутреннего аудита РАО "Газпром" Вадим Викулов заявил: "При составлении списка компаний для аудиторской проверки нас никто не спрашивал. Наш постоянный внешний аудитор — Price Woterhause. После сообщений в прессе о тендере многие наши акционеры не поняли, что произошло: как будто мы отказались от прежнего аудитора. На самом деле компания 'ФБК', которая выиграла тендер по "Газпрому", проведет разовую проверку по инициативе государства. Государство имеет право назначить дополнительный аудит, и кто его будет проводить, нам все равно. Лишь бы все было сделано качественно".
Однако другие предприятия настроены иначе. Руководитель Центра общественных связей РАО "Норильский никель" Сергей Ветчинин заявил: "Об этом аудите мы узнали из газет. Наши специалисты сомневаются в законности подобной процедуры. Ведь аудитор, даже на один раз, назначается собранием акционеров. Решения такого не было. Разумеется, государство, владея контрольным пакетом, имеет право решать. Но собрание акционеров должно состояться. А просто так, на основании тендера, мы никого к себе допустить не можем".
Еще более резкое мнение выразил Михаил Фрейдлин, начальник аудиторского отдела компании "Росхлебопродукт": "Первый раз слышу об этом тендере. Если мы действительно есть в этом списке, то непонятно, как мы туда попали, так как у государства меньше 1% наших акций. Если сейчас к нам придет какой-нибудь аудитор, с какой стати мы будем его пускать? Мало ли, кто ходит, может, он от наших конкурентов пришел? И так замучили нас проверками, и КРУ Минфина проверяло, и куча других инстанций. Зачем время терять?"
Принудительное заключение
Каким образом "Росхлебопродукт" попал в список, объяснил Александр Жигач из ГКИ: "У нас там 'золотая акция', вот мы их и привлекли. А вообще по предприятиям из списка у нас разные доли госпакета: от одной 'золотой акции' до 100%. Вопрос составления списка решался нами коллегиально, по согласованию с правительством."
Но как быть, если предприятия все же не захотят делиться своей информацией с пришлыми аудиторами? Представитель одной аудиторской фирмы из числа победителей неофициально сообщил мне свое мнение: "Разумеется, теоретически возможен вариант, когда на предприятие приедут двадцать аудиторов, а вахтер им скажет: 'Велено не пускать!' Однако мы же заключаем с РЦП договор, а РЦП обязуется обеспечить возможность его выполнения. Так что это будут проблемы РЦП".
Но гендиректор РЦП Эдуард Бурэ считает, что это будут проблемы ГКИ: "Мы всего лишь советники и технические помощники. Действуем по заказу и в интересах своего бенефициария — ГКИ. Поэтому вся ответственность ложится на ГКИ, который об этом знает. Или должен знать".
ГКИ действительно об этом знает. Александр Жигач: "К Новому году выйдет специальное распоряжение правительства. Оно утвердит официальные итоги тендера. Чтобы предприятия не гнали наших аудиторов, там предусмотрен такой пункт: предприятие должно обеспечить аудитору необходимые условия работы, т. е. допуск на предприятие, доступ к документам. Если же предприятия начнут выкручиваться, аудитор вправе предъявить нам претензии. Но вряд ли кто рискнет ослушаться решения правительства. Предприятие за это свое получит. У государства есть рычаги воздействия и на стопроцентно частные организации — проверять можно по три раза в день".
Так что ГКИ считает, что проблем с предприятиями у него не будет. Сходной точки зрения придерживается и еще один аудитор, но объясняет ее по-другому: "Я думаю, с предприятиями все разрешится более-менее полюбовно. Нам же предстоит не нормальный аудит, а что-то компромиссное и непонятное. Покажут нам хоть что-то из документов — будет что написать. Так что я свою часть работы сделаю. Но думать об этом пока рано — контракт-то с нами еще не подписан".
И на самом деле рано. Но не только потому, что нет постановления и нет контрактов. Нет еще и денег. Самую главную тайну тендера открыл мне сотрудник РЦП, не имеющий полномочий на официальные комментарии: "Финансировать проект должен Европейский банк развития и реконструкции. ЕБРР готов дать технический целевой кредит, он всегда готов, но мы не готовы. Минэкономики должно взять кредит у ЕБРР, передать его Минфину, Минфин — ГКИ, а оно через РЦП должно расплатиться с аудиторами. А Минфин и Минэкономики еще не решили, что деньги нужно тратить именно на этот проект".
АЛЕКСЕЙ СИНИЦКИЙ