Первая Международная ярмарка азиатского искусства (The International Asian Art Fair), проходившая с 30 марта по 2 апреля в Нью-Йорке, пользовалась небывалым успехом. Подобного результата не ожидали даже ее устроители во главе с Брайеном и Анной Хатон.
Организаторы ярмарки предвидели интерес к своему начинанию. Но успех, который принесли эти четыре весенних дня, ошеломил даже их. Не говоря уже о всех пятидесяти экспонентах из восьми стран, пребывавших, по их собственным словам, "в переходящем от эйфории к экстазу состоянии". Участники и пресса сошлись на том, что "феноменальный" — единственный эпитет, способный охарактеризовать успех Первой ярмарки азиатского искусства.
Добиться этого удалось благодаря дилерам экстракласса, рискнувшим принять участие в столь дорогостоящем мероприятии, а также выставленным ими вещам высочайшего уровня. Ярмарка, как считают ее участники, продемонстрировала коренное изменение западного взгляда на восточное искусство. Всего за четыре дня на ней побывало 12 300 посетителей. Любопытно, что часть приходила сюда просто как на интересную выставку, отнюдь не преследуя коллекционерского интереса. Пресса даже пишет о "почти спиритуальной атмосфере", царившей в эти дни в бывшем военном манеже на пересечении Парк-авеню и 67-й улицы, считая, что из традиционного антикварного шоу ярмарка переросла в настоящее культурное событие. Конечно, главным критерием успеха является коммерческий результат. Общая сумма продаж достигла $200 млн. Уже одного этого факта достаточно, чтобы Первая ярмарка азиатского искусства вошла в историю.
Цены на многие вещи колебались в значительных пределах: от нескольких тысяч до полутора миллионов долларов. Удача сопутствовала даже новичкам. Впервые оказавшийся на ярмарке подобного уровня тайваньский антиквар Ли Вин продал более половины вещей клиентам из Европы, Индии и живущим в США китайцам. Фигура стоящего Локапала из белого мрамора эпохи династии Тан (IX-Х век) ушла за $500 тыс. Успех ожидал и Жизель Крес из Брюсселя, назвавшую открытие ярмарки "наиболее значительным днем своей жизни". Архаическую бронзу, а также фрески и керамику эпохи Тан ей удалось продать по цене от $6 тыс. до $1,5 млн. Парижанин Жак Баррер реализовал около половины своего стенда, включая группу львов из оникса ($150 тыс.). Галерея "Э&Д Франкел" из Нью-Йорка, специализирующаяся на китайской и японской керамике, продала около 30 предметов клиентам из Тайваня, Японии, Гонконга и Кореи, равно как и американцам из самых разных штатов. Прекрасно обстояли дела и у галереи Киото из Брюсселя, выставившей японские ширмы (одна из них — "Осенние травы" школы Римпа — продалась за $160 тыс.). Как правило, большинство клиентов были анонимными, но присутствовали и официальные покупатели. Так, лондонский галерейщик Николас Гриндлей продал Миннеаполисскому институту искусств мраморный стол эпохи Мин за $100 тыс.
Кстати, музейные кураторы были постоянными посетителями ярмарки. Часто они приходили сюда со своими попечителями, готовыми пополнить музейные коллекции. В итоге часть вещей оказалась зарезервирована за музеями и оставлена на рассмотрение закупочных комиссий. В их числе был и самый дорогой из экспонатов ярмарки — оцененный в $2 млн фрагмент каменного надгробия одного из могущественных иранских родов (ок. 500 г.), выставленный нью-йоркским антикваром Робертом Элсвортом. Кстати, на прошлогодней Антикварной ярмарке именно его галереей был продан самый дорогой из тогдашних экспонатов — бронзовая "Лошадка с грумом" династии Хань (20-220 гг.) стоимостью $4 млн. Элсворт, считающийся одним из ведущих экспертов по китайскому искусству, был приятно удивлен искушенностью публики в азиатском искусстве. Не секрет, что это достаточно элитарный раздел мирового искусства, собирательство произведений которого практически невозможно без наличия определенного культурного уровня и эрудиции.
Ставка на растущий интерес к столь экзотическому пока разделу мирового антикварного рынка, каковым является восточное и азиатское искусство, была сделана устроителями ярмарки исключительно верно. Британские антиквары, остро реагирующие на конъюнктуру художественного бизнеса, учли рост благосостояния и экономические успехи ряда дальневосточных и азиатских стран, а также обилие выходцев из этой части света в самой Америке. Этим они не только обеспечили успех Первой ярмарки азиатского искусства в Нью-Йорке, но и заручились гарантией его повторения в марте 1997 года.
НАТАЛЬЯ Ъ-СЕМЕНОВА