Премьера / кино
В прокат вышел новый фильм Терри Гиллиама "Воображариум доктора Парнаса", роль в котором Хиту Леджеру помешали доиграть высшие силы. Несмотря на внезапную смерть исполнителя главной роли, режиссер не растерялся и вместо одной битой актерской карты извлек из рукава три новые, драматургически обосновав замену Хита Леджера на Джонни Деппа, Джуда Ло и Колина Фарелла. Фокус не то чтобы совсем не удался, но отвлек внимание от заглавного героя, с которым, как поняла ЛИДИЯ МАСЛОВА, идентифицируется автор.
Терри Гиллиаму пока еще не тысяча лет, как лондонскому факиру доктору Парнасу (Кристофер Пламмер), однако "Воображариум" легко интерпретировать в автобиографическом смысле: в нем хватает печальных размышлений иллюзиониста о том, что люди уже не так охотно тянутся в его балаган, где через волшебное зеркало могут попасть в мир своих фантазий. Не помогает творческим успехам даже контракт с дьяволом (Том Уэйтс): когда-то в обмен на душу своей 16-летней дочки (Лили Коул) доктор Парнас выторговал бессмертие, которое к концу фильма ему уже так надоедает, что он начинает просить у бога смерти. Терри Гиллиам до такого малодушия вряд ли опустится, однако на каннской премьере фильма он проявил несколько старческие настроения, сказав, что "Воображариум" для него — такой же каталог любимых компонентов собственного творчества, как "Фанни и Александр" для Ингмара Бергмана и "Амаркорд" для Федерико Феллини. Сравнение тем более точное, что, как и в случае с бергмановским и феллиниевским фильмами, не всегда понятно, где проходит грань между ретроспекцией и самоповторами забуксовавшего усталого мозга.
Раскинув в очередную грустную минуту колоду таро, доктор Парнас сосредоточенно вертит в руках карту "Повешенный", в соответствии с которой в жизни его небольшой труппы материализуется свисающий с моста в петле персонаж Хита Леджера в белом костюме-тройке. Откачав висельника, сотрудники балагана приобретают в его лице оборотистого менеджера, которого как раз и не хватало их захиревшему предприятию. Персонаж этот не то чтобы очень положительный — более вероятно, он был задуман как воплощение коммерческой изворотливости, которую художникам-визионерам вроде Терри Гиллиама полагается презирать. Однако жизнь, а точнее смерть, внесла свои коррективы, и мошеннический образ был разбавлен романтическими красками — так, в фильме прямым текстом обозначена мысль, что самые яркие звезды сгорают быстрее других (в качестве доказательства приводятся фотографии Леди Ди и Джеймса Дина). Произносит эту фразу уже следующий исполнитель роли Хита Леджера — Джонни Депп, чья прическа и белый костюм призваны сгладить превращение, происходящее с героем при проходе через волшебное зеркало.
В принципе жонглирование несколькими актерами в одной роли выглядит вполне мотивированным: первая перемена лица связана с желанием пожилой посетительницы "воображариума" видеть в волшебном зеркале себя помоложе, а своего экскурсовода по миру фантазии — покрасивее. Воображение позволяет создавать разные реальности, где один и тот же человек может выглядеть совершенно по-разному, поворачиваясь то одной, то другой стороной своей личности. Другое дело, что в "Воображариуме" мы видим только половину актерской работы Хита Леджера, и в этом смысле последним памятным выходом артиста останется все же психопат Джокер в "Темном рыцаре", а не этот скользкий Тони, меняющий личины, как перчатки.
Впрочем, в том смысле, что тень покойника осенила своим присутствием съемочную площадку, все получилось — и фильм овеян духом мистических совпадений. Говорят, Джонни Депп, не зная, какую финальную реплику должен был произносить Хит Леджер, придумал точно такую же сам. Да и одна из фраз Хита Леджера, ставшая теглайном "Воображариума",— "Ничто не вечно, даже смерть" — вполне соответствует фигурировавшей у того же Терри Гиллиама в "Стране приливов" магической концепции о том, что если покойника мумифицировать и обращаться с ним, как с живым, то шансов на воскрешение у него будет больше.