Далее, я спросил про увольнение Олега Матвейчева — автор книги "Уши машут ослом" и изобретатель "американского сала" курировал Калининград в соответствующем управлении администрации президента и был отправлен в отставку, как говорят, с волчьим билетом за провал с этим митингом. Теперь вместо него некий Сергей Федорович Невар, как я уже говорил.
Боос ответил, что, во-первых, Матвейчев написал заявление сам, и сам во всех газетных комментариях говорит, что ему как раз в день отставки исполнилось сорок лет, и он хочет начать новую жизнь, но Боосу жалко, что Матвейчев ушел.
Заговорили о нервной реакции Москвы на митинг. Боос говорит, что Клебанов, Говорун и прочие приезжали, чтобы понять ситуацию — "не болезненная реакция, а нормальная, естественная". А что касается депутатов Госдумы от ЕР, которые сюда огромным десантом тоже приезжали, то их приезд был вообще плановым, только запланирован он был на "после отпуска" (об отпуске Бооса чуть дальше) и был посвящен каким-то экономическим делам. "Митинг стал катализатором, но визит плановый". Ну ок.
Что касается отпуска — если кто не следил, то как раз в день митинга у Бооса должен был начаться отпуск, который он уже переносил из-за последнего Госсовета (Боос там читал доклад о реформе политсистемы). Кажется, впервые за эти дни Боос подтвердил журналисту, что да, он в тот день все-таки долетел до Мадейры, а потом сразу вернулся обратно, только дал экипажу отдохнуть.
Митинг был назначен на полдень, но почему-то реально начался в половину второго, а в полдень Боосу доложили, что на площади сто митингующих и четыреста милиционеров, и в час дня он спокойно улетел. Я спросил, почему все-таки такая реакция на митинг — ну, они митингуют, вы отдыхаете, все нормально. Он ответил, что митинг — это сигнал и материал для анализа. "Но не трагедия, не поворотное событие".
Не знаю, говорит Боос, как эта история изменит отношение ко мне президента и премьера, но работу над ошибками я провел и уроки извлек (черт, не выдерживаю — хотел избегать собственных комментариев, но что же это такое — прошел тихий мирный митинг, и столько разговоров — извлек уроки, работа над ошибками. Восемьдесят четвертый год какой-то), и "митинг стал катализатором для меня самого: до митинга у меня были сомнения, хочу ли я нести этот крест дальше, а сегодня сомнений нет — я должен на второй срок пойти губернатором, во мне проснулись мои бойцовские качества, за одного битого двух небитых дают, а я теперь битый в хорошем смысле".
Дальше он еще сказал, что смотрите, мол, после митинга взошло солнце и вообще ничего не случилось. Я говорю — но в войну тоже солнце всходило. Он говорит — Но в войну люди не ходили по театрам и ресторанам, а сейчас ходят, так что все нормально.
И еще говорит — мы что, не могли их разогнать или просто занять площадь "Единой Россией", но это же было бы нецивилизованно. Я подумал — "Все-таки это Европа", но вслух почему-то не сказал, а просто пожал ему руку и побежал писать эти посты.
Перед Гинзбургом, с которого я начал повествование — неудобно, я хотел вначале про него написать, но про Бооса интереснее, наверное, все-таки, поэтому про Гинзбурга завтра, и вообще продолжение завтра, не пропустите.