Напряженность в межкорейских отношениях, усугубившаяся после заявления КНДР о прекращении перемирия с Южной Кореей и последовавшими за этим набегами северокорейцев в демилитаризованную зону, отнюдь не ослабла. Стороны обмениваются упреками, обвиняя друг друга в стремлении развязать войну. Эти события накладывают отпечаток на все, что сейчас происходит на полуострове, будь то парламентские выборы в Южной Корее или переговоры российской делегации во главе с вице-премьером Виталием Игнатенко с руководством КНДР.
В демилитаризированной зоне, разделяющей две Кореи со времен окончания войны 1950-1953 годов, в последние дни новых эксцессов отмечено не было. Между тем пропагандистская война между Пхеньяном и Сеулом становится все более острой.
Государственное агентство новостей КНДР не устает клеймить окопавшихся южнокорейских милитаристов, которые, по мнению Пхеньяна, превратили южную часть демилитаризованной зоны в военный плацдарм. Именно поэтому все недавние перемещения военных контингентов северян внутри зоны называются властями КНДР не иначе, как необходимой самообороной. Северокорейские mass media демонстрируют единство граждан перед лицом якобы грозящей стране угрозы. Местная печать пестрит сообщениями, что молодые рабочие и студенты готовы взять в руки оружие, чтобы помочь родной армии отстоять независимость отечества. И готовность эта объяснима — хотя бы тем, что народно-освободительная армия КНДР более или менее сносно снабжается продовольствием в отличие от гражданского населения.
На Юге, между тем, говорят о самом остром за последние 20 лет кризисе в отношениях Севера и Юга. В Сеуле указывают на то, что северокорейские лидеры не раз заявляли о неизбежности новой войны, и призывают воспринимать эти угрозы всерьез.
Причины, побудившие Пхеньян предпринять "шаг, направленный на демонтаж системы безопасности на Корейском полуострове", как выразился на днях официальный представитель МИД России, очевидны. Предлагая США заключить мирный договор взамен перемирия с Югом (срок которого истек), Северная Корея рассчитывает, что Вашингтон, который крайне заинтересован в сохранении стабильности в регионе, окажет масштабную помощь Пхеньяну, находящемуся на грани голода. Впрочем, северокорейские власти руководствовались, видимо, не только этими соображениями. Судя по всему, демарш Пхеньяна должен повлиять на исход парламентских выборов на Юге, прибавив веса оппозиционным президенту Ким Ен Саму партиям. Последние за эту возможность ухватились, обвиняя президента в недостаточно продуманной политике по отношению к КНДР. Наконец, северокорейского лидера Ким Чен Ира пойти на обострение с Сеулом вынуждают и соображения личного плана. Дело в том, что хотя после смерти его отца Ким Ир Сена прошло уже больше года, Ким-младший все еще пребывает в неопределенном статусе наследника и формально пост главы государства не занимает. Демонстрация несгибаемой воли в готовности идти на конфронтацию чуть ли не со всем миром, видимо, должна подкрепить моральное право Ким Чен Ира занять место Великого вождя.
Что касается планов КНДР заключить мирное соглашение с США, то о них Пхеньян может забыть. Госдепартамент США заявил о невозможности такого пути разрешения кризиса. Да и Сеул настаивает на том, что у Пхеньяна только один выход — примирение с Югом. Вряд ли КНДР выручит и реанимация практически прерванного несколько лет назад экономического сотрудничества с Россией. Хотя вопросам развития деловых связей между двумя странами посвящено проходящее в Пхеньяне заседание межправительственной комиссии по торгово-экономическому и научно-техническому сотрудничеству, Россия вряд ли сможет заменить КНДР США и Японию и взвалить на себя основное бремя помощи коммунистическому Северу.
АНДРЕЙ Ъ-СМИРНОВ